– Что ж ты по такой невеликой нужде с тэтэшйиком наголо к людям подбираешься? Совсем уже спятил?
– Сам ты спятил, дорогой соседушка! Машина-то угнанная.
– Вот те раз! А нам про то откуда известно?
– Так хоть шофер куда подевался – вам известно?
– Да кто ж его знает, – подал голос кто-то из охотников, которые, похоже, все до одного вышли из камышей и теперь, обступив милиционеров, сумрачно прислушивались к разговору. – Ищи, сержант, ветра в поле, коль ты не на безмозглую дичь, а на человека охоту ведешь. Может, и повезет тебе немного боле, чем нам сегодня повезло…
Розовощекий пинкертон на мотоцикле запылил впереди, а следом сержант, усевшись за баранку грузовика, повез в нем недовольную таким оборотом дела всю остальную компанию. Вскоре они добрались до места, где на крыльце районного отделения милиции сидел окутанный сизыми клубами махорочного дыма законный водитель злополучной полуторки. Кроме него обоих добычливых следопытов дожидался незнакомый майор из области, недолгая беседа с которым состоялась у них – при участии всех задержанных – в кабинете у начальника при закрытых дверях.
– Значит, так, дорогой товарищ особист, – прямо с порога стал задираться сухощавый старик. – В историю вы нас впутываете серьезную. Да ведь этот похититель народного добра завез нас в камыши, а сам куда-то тут же и подался…
– Жаль, что охота ваша сорвалась, – миролюбиво перебил майор. – Само-то народное добро, надеюсь, в целости и сохранности?
– Так точно! – выступил вперед сержант. – Похищенная полуторка доставлена мною во двор отделения! Лицо, совершившее этот проступок, задержать пока не вышло.
– А запомнил кто-нибудь это лицо?
– Вот говорят, полотенчиком оно было повязано, лицо то есть, – доложил сержант. – Может, зубы донимали… Может, с умыслом… Но задержать его, повторяю, пока не удалось.
– Ну и отлично, что вам это не удалось.
Сержант, незаметно пожав плечами, с удивлением проследил глазами за офицером из области, который, испытывая отчего-то явное удовлетворение, взял у старика ружье, уважительно погладил вороненые стволы и опять вернул знаменитый «зауэр» тоже несколько разочарованному несостоявшимся выяснением отношений бывалому охотнику. Затем майор, то ли сморгнув, то подмигнув кому-то, сел на угол заваленного бумагами письменного стола, снял очки в металлической оправе и ладонями обеих рук одновременно, словно умываясь после долгой дороги, стал неторопливо потирать виски, щеки и гладковыбритый подбородок.
Ползлось и шагалось солдатам
Непросто – к победе самой.
Чтоб после уже, в сорок пятом,
Кто мог возвратился домой.
К итогу родного порога.
Но снова среди тишины
Сердца окликает тревога
Шальным отголоском войны.
Плутает тревога вдоль леса,
Скитается там в полумгле,
Где много завязло железа
В деревьях, в телах и в земле.
Едва катер причалил к берегу, как Чудак по прогибающимся сходням, словно бы проделывал это десятки раз прежде, сбежал на пристань, миновал пирамиды ящиков с деталями каких-то механизмов, обогнул штабеля строевого леса и вскоре очутился на прямой и шумной улице. Обдавая дома и прохожих пылью и запахом бензиновой гари, мимо проносились ревущие, забрызганные грязью самосвалы, в основном груженные тяжким цементным раствором.
– Ого, – оказал Чудак женщине, несшей в каждой руке по авоське, до отказа набитой вяленой воблой. – С такой штукой да под сердечную беседу ящичек-другой пива усидеть ничего не стоит!
– Да что вы! – приветливо улыбнулась женщина. – Пива у нас давно уже днем с огнем не сыскать!
– А отдел кадров у вас можно сыскать?
– Кабы не было речи о пиве, я не враз бы и дотумкала, что вы приезжий. Отдел кадров на соседней улице. В ма-аленьком таком домишке с огро-омной такой вывеской из жести над входом. Желаю вам хорошо устроиться!
– А я вам желаю оказаться первой перед киоском в будущей веренице строителей будущего – за свежим пи во м!
– Угоститесь рыбкой-то.
– На ходу? Без пива? Ни в жисть!
Очередь перед дверью с табличкой «Прием на работу» была по советским масштабам небольшой, но зато и таяла, как назло, медленней многих других очередей в городе. Когда Чудак по-военному вытянулся, наконец, перед столом, за которым сидел человек в гимнастерке без погон и с закатанными чуть ниже локтей рукавами, чувство голода не завтракавшему и не обедавшему парню уже довольно ощутимо давало знать о себе.
– Демобилизованный?
– Так точно! До лучших дней!
– До худших дней, – хмуро поправил парня кадровик. – А лучшие дни для тебя наступят с завтрашнего утра, – человек в гимнастерке внимательно изучил новенький паспорт, хрустящий военный билет и затрепанные шоферские права, выданные на имя Федора Ломунова. – Сядешь, мил человек, для начала на дизельную, а там посмотрим.
– Да я к дизельным и близко еще не подходил!
– Ну и что с того? Не подходил – подойдешь. Хорошему шоферу любой механизм не в диковину. Подумаешь, велика важность на колесах: в середке железки, а вокруг деревяшки. Иной чудак (Чудак вздрогнул) за обыкновенный веник от персональной темноты своей берется с опаской, зато другому удальцу-молодцу и в незнакомой машине каждый болтик сам о себе все расскажет. Или вас там не этому учили?
– В армии-то? Этому, – теперь уже более сухо ответил Чудак и пристально всмотрелся в бледное от недосыпаний лицо человека за столом. – Именно этому самому и, понятно, еще кое-чему.
– Ну, а коли так, мил человек, сгоняешь на завод, где для нас новая партия дизельных приготовлена. Там и с мотором знакомство сведешь, а машину сюда своим ходом доставишь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34