Олег, выполнил поручение, но обратно на службу не торопился. Был ясный и тихий зимний день, и он решил прогуляться. Солнце слегка пригревало, на крышах домов появились сосульки. На тополях весело щебетали воробьи и синицы. Было не по-зимнему тепло. Олег распахнул пальто и сдвинул на затылок мохнатую кроличью шапку. (Обновы, подаренные ему в Троицке по случаю награждения, он не носил; берег для особо торжественных случаев).
Дойдя до Набережной, он повернул направо и прошёл вдоль реки, наблюдая за рыбаками, которые, просверлив лунки в заберегах, ловили окуней на мормышку. Так шёл и шёл, ни о чём не думая, радуясь жизни, поглядывая изредка на небо, которое бороздили идущие на посадку и взлетающие самолёты. Ушёл почти к мосту и повернул обратно. Впереди его промелькнула знакомая фигура. Хоть и далеко был Добровольский, Олег узнал его в толпе прохожих. Глаз зоркий, как у орла. Прибавил шаг, чтобы догнать, но Юрий Петрович сам остановился, облокотился на дамбу и стал смотреть вдаль, через реку, где шёл товарный поезд.
— Гуляем? — спросил Юрий Петрович подходившего к нему Осинцева.
— Немного решил подышать свежим воздухом.
— И я тоже — люблю дышать свежим воздухом. Они пошли вместе по направлению к парку. Юрий Петрович взглянул на колоссальное серое здание с куполами, которое по архитектуре резко выделялось среди других на всей набережной, и прочитал вслух лозунг из огромных красных букв на крыше: «Слава советской науке!»
— Какая здесь организация? — спросил Олег.
— Иргиредмет, — ответил Юрий Петрович и пояснил: — Институт редких металлов. Кстати, надо сюда зайти, — он приподнял рукав пальто и взглянул на часы. — Сейчас самое время — конец работы.
— Я не попутчик, — сказал Олег. — Мне надо в политехнический.
— Идём со мной, — позвал Юрий Петрович.
— Не могу. Надо на кафедру. Доложить профессору, что поручение выполнил.
— Не надолго, — настаивал Добровольский. — Именно ты и нужен здесь.
— Я? — изумлённо спросил Олег. — Зачем?
— Нужен, — повторил Добровольский. — Одному человеку, — пояснил он. — Этот человек давно хочет с тобой познакомиться.
— Какой человек? — спросил Олег насторожённо.
— Сейчас увидишь.
— Я не понимаю, объясни…
— Пойдём. Сейчас всё поймёшь.
Они вошли в вестибюль. Добровольский оставил Осинцева в вестибюле, а сам поднялся наверх. Олег, заинтригованный, остался ждать. Прошло минут десять. Наконец, увидел Добровольского. Вместе с ним с лестницы спускалась Инна Борзенко. Олег уже совсем забыл о ней. Увидел её и опешил. Она подошла к нему и поздоровалась. На бледно-восковом холёном лице её было какое-то странное выражение — смесь неприкрытого любопытства и чувства собственного превосходства. Олег, ошеломлённый неожиданной встречей и столь нагловатым её видом, не сразу ответил на приветствие.
— Олег Павлович Осинцев, — сказал Добровольский, представляя товарища.
— Наслышана, — сказала Инна. — Минутку подождите, я оденусь.
Раздевалка была рядом. Олег обратил внимание, что зимний туалет её стоил недёшево: роскошная шуба под котик, меховая шапочка, импортные модные сапожки, — всё было самого лучшего качества.
— Между прочим, я вас помню, — сказала Инна, обращаясь к Олегу, когда все трое вышли на улицу. — Видела вас ещё летом с Юрием Петровичем. Оба разглядывали и обсуждали достоинства моей внешности, когда я стояла у кинотеатра.
«А ты, оказывается, слишком высокого мнения о себе», — подумал Олег.
— Потрясающая память! — воскликнул Добровольский с иронией. — Гениальная интуиция!
— С Юрия Петровича взятки гладки, — продолжала Инна. — Он человек неисправимый. А на вас — непохоже. Такой скромный на вид.
— Мы говорили о делах, — сказал Олег.
— Я видела выражение ваших лиц, и поняла, о чём вы говорили.
— Сразу предупреждаю, — сказал Добровольский, повернувшись лицом к Олегу. — Инна Николаевна обладает необыкновенным даром чувствовать на расстоянии не только слова, но и угадывать мысли. И не только это. Например, она точно знает, что у того гражданина (Юрий Петрович показал на мужчину впереди) есть бабушка. Эта бабушка завтра вместе со студнем проглотит кость, дрыгнет левой ногой и умрёт без покаяния. Можешь проверить, — сказал он Олегу.
— Почему со студнем? — спросил Олег, смеясь.
— Все бабушки едят студень производства нашего мясокомбината. А в нём бывают кости.
— Не паясничай, Юрий Петрович, — сказала Инна. — Не солидно это.
— Да, не солидно, — согласился Юрий Петрович. — Я просто хотел сказать: метко стреляешь — в чистое небо, как в копеечку.
Инна шутя пригрозила ему кулаком.
— Это уже не честный бой, — сказал Юрий Петрович, поднимая руки кверху. Обратился к Осинцеву:
— Что, Олег Павлович, забавно на нас смотреть? Инна Николаевна всегда вызывает меня на словесную дуэль. Но заканчивается она, как правило, кулачным боем.
— Потому что ты невыносимый, — сказала Инна. — Так и стараешься уколоть. Советую тебе, Юрий Петрович, быть с людьми помягче, пообходительнее. Пока молодой, пока не поздно — переменись. Для своего же блага.
— Нынешний воробей прошлогоднего чирикать учит, — сказал Юрий Петрович, кивнув головой в сторону Инны.
Инна покосилась на Олега и лицо её приняло загадочное выражение.
— Я сейчас попрошу Олега Павловича, — сказала она. — И он за меня заступится.
— Мир! — сказал Юрий Петрович, чуть приподняв руки. — Предлагаю на сегодня мир. Кстати, сейчас я должен вас покинуть. У меня дела.
— Очень жаль, — сказала Инна, вздохнув с облегчением. Самой в душе давно хотелось, чтобы он их покинул. — Без тебя будет скучно, — прибавила она.
— Не будет, уверяю, — сказал Добровольский.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146