Одно время он снимал все приключенческие фильмы подряд, но теперь выбирает. Снимает душещипательные сцены для слабых художественных фильмов или экспериментирует со всякими новинками киноаппаратуры. Если его приглашают для какого-нибудь коммерческого фильма, он заламывает целое состояние и, как правило, получает его.
— Ну а вы?
— А я сделался другом великого Джонни Адзато, — Фукида горько усмехнулся. — Прославился я именно в таком качестве. Когда меня представили так впервые на одном приеме в Америке, меня это лишь позабавило. Затем стало раздражать, ну а после я привык…
— И на какие средства вы живете?
— На те же, что и прежде. Дерусь в приключенческих фильмах, натаскиваю каскадеров или артистов, а кроме того, держу небольшой спортивный зал. Он пользуется популярностью, поскольку тренером там — друг самого Адзато.
— В других фильмах Адзато вы тоже участвовали?
— Да. Джонни был чрезвычайно разборчив и не доверял никому, считал, что может положиться только на самого себя, ну и на меня.
Дэмура чувствовал, что следующий его вопрос бестактен, и ему было заранее неловко. Однако избежать этого вопроса было нельзя.
— Почему же вы выпали из этого фильма?
— Не знаю. Возможно, Джонни захотел самоутвердиться, доказать, что он способен обойтись собственными силами…
— А как другие режиссеры снимают подобные сцены?
— По частям. Чем слабее состав участников, тем больше частей. Вы видите, как герой высоко подпрыгивает, затем следует монтажная вырезка и на экране показано его лицо, снова вырезка, камера показывает, как нога героя попадает в цель, — и можете дать голову на отсечение, что это всего лишь трюк. Актер при этом подвешен на лонже.
— Меня интересует вот какой вопрос: когда Адзато мог сообразить, что сцена развивается не по плану?
— С самого начала.
Фукида молча вежливо ждал очередного вопроса, и Дэмуре был понятен смысл его молчания. Вполне естественно, что мастер такого уровня, как Адзато, с самого начала понимая, что столкнулся с чужаками, не выказывает этого.
— Я был бы рад, если бы вы завтра посмотрели вместе со мной ту ленту…
— Даже не знаю, что вам сказать. Конечно, было бы интересно, но ведь Джонни был моим другом, пожалуй, самым близким другом, и я не хочу смотреть, как его убивают. Я заранее страшусь этой сцены.
Дэмура понимающе кивнул, а между тем он знал, что ему совершенно необходима помощь Фукиды. Только что увиденный фильм убедил его в правоте Фукиды. Дэмура не любил акробатические прыжки, какие проделывал Адзато, но он вынужден был признать, что актер справляется со своей задачей великолепно. И убил его не просто какой-то недруг из мести или конкурент, решивший свести с Адзато счеты. И не каратист среднего уровня. Все эти люди могли убить Адзато лишь чужими руками. Любой, над кем Адзато хоть однажды одержал верх в бизнесе, в рукопашной схватке, в спорте, в кино, мог нанять человека, чтобы тот публично, перед камерами, унизил Джонни, сразил его. Человек, располагающий достаточными средствами и должным терпением, чтобы подыскать подходящего кандидата на роль убийцы, может оказаться кем угодно: деловым партнером, обманутым мужем, соперником в киноискусстве или просто безумцем, которого раздражала слава Адзато. Но тот, кто перед камерами вступил с ним в борьбу не на жизнь, а на смерть, — недюжинная личность, таких нечасто встретишь. Необходимо отыскать этого человека! А завтра после просмотра ленты он, Дэмура, будет знать, среди мастеров какой именно школы следует его искать. И в этом Фукида мог бы очень помочь, если, конечно, не он — тот самый мастер!
— Кто из вас был лучшим бойцом?
Фукида метнул в его сторону насмешливый взгляд.
— По-моему, я. Но уточнять это на практике — в поединке с Джонни — я бы не стал.
— Что будете пить? Да полно вам, не заставляйте себя упрашивать, располагайтесь поудобнее, а я угощу вас чем-нибудь повкуснее. Вас, наверное, запугали рассказами о моих извращенных наклонностях, — презрительной гримасой Ямамото дал понять, до какой степени его не интересуют сплетни. — Но вы не бойтесь. Я никогда в жизни не приставал к коллегам или к знакомым и не собираюсь этого делать.
Неприятно задетый, Куяма промолчал. Каким бы свободомыслящим он ни считал себя — в особенности после годичной стажировки в Штатах, — все же в нем сказывалась старомодная родительская закваска.
— А ведь если вдуматься, друг мой, то гомосексуализм в нашей стране имеет глубокие традиции. В период правления Токугавы это было обычным явлением и не подвергалось гонениям, теперь такое встретишь не во всех цивилизованных странах. Впрочем, оставим эту тему, а то вы еще чего доброго подумаете, будто я подбиваю вас…
Куяма послушно взял рюмку и отхлебнул глоток коньяка. Вздумай он отказаться, Ямамото решит, будто из-за этого… Молодой человек поперхнулся — напиток оказался гораздо крепче, чем он ожидал; прокашлявшись, он решил приступить к делу.
— Господин Ямамото, вы ведь хорошо знали Адзато?
— Лучше, чем собственная жена. Не поймите превратно, но Джонни даже первый свой фильм делал со мной. Безвестный, но жаждавший выбиться в люди, он не желал упустить свой шанс. А я почувствовал, что в этом пареньке таятся немалые возможности.
— Что вы подразумеваете под шансом?
— Фирма Хориго в ту пору работала с Хасакавой. Видели бы вы этого Хасакаву! Силища, как у быка, грудь — что бочка и мускулы на руках — не в обхват. Поначалу дела у него шли хорошо, но затем гонконгские силачи вытеснили его с рынка, а вместе с ним и Хориго. Джонни каким-то образом прознал, что Хориго подыскивает новую звезду.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58