Она о жителях узнавала: о том, сколько человеку лет, долго ли он тут прожил, и… да я всего и не упомню. В любом случае, Найнив отвечала ей так, словно раскусила недозрелую ягоду-сладину. Потом, когда леди Морейн отошла, Найнив смотрела ей вслед, будто… будто… ну, не очень одобрительно, я бы так сказал.
– Это все? – сказал Ранд. – Ты же знаешь характер Найнив. Когда в прошлом году Кенн назвал ее "дитя", она стукнула его по голове своим посохом, а он все-таки из Совета Деревни и, кроме того, по летам ей в дедушки годится. Она же вскипает по любому поводу, но долго не сердится, если только добивается своего.
– По мне, так слишком… Слишком долго, – пробормотал Ивин.
– Мне нет дела до того, кого бьет Найнив, – фыркнул Мэт, – до тех пор пока это не я. Судя по всему, наш Бэл Тайн будет самым лучшим из всех. Менестрель, леди – чего можно еще пожелать? Кому нужен фейерверк?
– Менестрель? – Ивин едва не заверещал от восторга.
– Пойдем, Ранд, – продолжал Мэт, не обращая внимания на мальчишку. – Тут мы уже закончили. Тебе надо бы взглянуть на того приятеля.
Он взбежал по лестнице, следом карабкался Ивин, канюча:
– Что, и в самом деле менестрель, а, Мэт? Это не как те гончие-призраки, правда? Или лягушки?
Ранд задержался только для того, чтобы потушить лампу, потом поспешил за Мэтом и Ивином.
В общем зале к группе у камина присоединились Рауэн Хэрн и Сэмил Кро, и в результате тут собрался Совет Деревни в полном составе. Теперь говорил Бран ал'Вир, его обычно грубовато-добродушный голос был сейчас так тих, что от тесно сдвинутых кресел доносился лишь приглушенный рокот. Свои слова мэр подчеркивал, ударяя толстым указательным пальцем по ладони другой руки и поочередно вглядываясь каждому в лицо. Все кивали, соглашаясь со всем, что он говорил, хотя Кенн, в отличие от остальных, кивал с большой неохотой.
То, каким тесным кружком они расположились, говорило о теме обсуждения больше, чем ярко раскрашенная вывеска. О чем бы ни шла речь, дело касалось исключительно Совета Деревни, по крайней мере пока. Члены Совета могли бы не понять Ранда, попытайся тот подслушать. Юноша неохотно отошел в сторону. Еще оставался менестрель. И те чужаки.
На дворе Белы и двуколки не было – о них позаботились Хью или Тэд, конюхи гостиницы. Мэт и Ивин стояли в нескольких шагах от парадной двери гостиницы, уставившись друг на друга, ветер трепал их плащи.
– Говорю в последний раз, – рявкнул Мэт, – я не пытаюсь одурачить тебя. Менестрель здесь. А теперь вали отсюда! Ранд, скажи этой бараньей башке, что я говорю правду, может, тогда он от меня отвяжется!
Поплотнее закутавшись в плащ, Ранд шагнул вперед на помощь Мэту, но слова замерли у него на языке, а на затылке зашевелились волосы. За ним опять наблюдали. Это ощущение не походило на то чувство, какое возникло от всадника в капюшоне, но радости от этого все равно было мало, особенно так скоро после той неожиданной встречи.
Быстрый взгляд на Лужайку, и Ранд увидел то же, что и раньше, – играющая ребятня, люди, занятые подготовкой Празднества, и никого, кто смотрел бы в его сторону. Одиноко возвышался ожидающий праздника Весенний Шест. Суета и ребячьи крики заполняли боковые улочки. Все было так, как и должно было быть. Если не считать того, что за Рандом наблюдали.
Тогда что-то подсказало юноше повернуться кругом и взглянуть вверх. На крало черепичной крыши гостиницы расселся большой ворон, порывы ветра с гор чуть покачивали его. Ворон склонил голову набок, блестящий черный глаз смотрел прямо… как почудилось Ранду, прямо на него. Он почему-то поверил в это, и внезапно жаркая волна гнева захлестнула юношу.
– Мерзкий пожиратель падали, – пробормотал он.
– Мне уже смотреть надоело, – пожаловался Мэт, и Ранд понял, что его друг подошел к нему и тоже неодобрительно рассматривает ворона.
Друзья переглянулись, затем, как один, потянулись за камнями.
Два камня летели точно… но ворон отшагнул вбок; камни просвистели там, где только что стояла птица. Захлопав крыльями, ворон опять склонил голову набок, без всякой боязни уставившись на юношей мертвенно-черным глазом, ничем не выказывая, что произошло.
Ранд, оцепенев от ужаса, уставился на птицу.
– Ты видел когда-нибудь ворона, который вел бы себя так? – спросил он негромко.
Мэт, не отрывая взгляда от птицы, покачал головой:
– Никогда. Да и вообще ни у какой птицы таких повадок не припомню.
– Скверная птица, – раздался позади женский голос, мелодичный, несмотря на нотки отвращения, звучащие в нем, – ворону не доверяли и в лучшие времена.
С пронзительным карканьем ворон так резко взмыл в воздух, что с кромки крыши на землю опустились два черных пера.
Пораженные, Ранд и Мэт развернулись, провожая взглядами ворона, стремительно пролетевшего над Лужайкой и направившегося в сторону Гор Тумана, которые поднимались за Западным Лесом и, как обычно, упирались своими вершинами в облака. Птица превратилась в темное пятнышко на западе и вскоре исчезла из виду.
Ранд перевел изумленный взгляд на женщину. Она тоже следила за полетом птицы, но теперь уже повернулась, и ее глаза встретились с глазами юноши. Ранд не мог вымолвить ни слова, он мог только смотреть. Это, должно быть, и есть леди Морейн, и она во всем оказалась такой, как ее описывали Мэт и Ивин, во всем и даже больше.
Когда Ранд услышал, как она назвала Найнив "дитя", то представил ее старой, что на поверку оказалось совсем не так.
Он вообще не мог определить возраст незнакомки. На первый взгляд ему показалось, что она так же молода, как и Найнив, но чем дольше он смотрел, тем больше склонялся к мысли, что она старше Найнив.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48