– Хорошее у вас оружие.
Сонэ молча поднял глаза.
– Браунинг тридцать восьмого калибра. Никелированный. Долларов шестьсот?
– О-о… – протянул он, – откуда знаешь?
– Дизайн хороший, вот и запомнил.
Я видел такой в оружейном клубе Канзас-Сити. В стеклянных витринах клуба было выставлено около сотни разных пистолетов. Если бы я выбирал ствол с самым красивым дизайном, этот, несомненно, вошел бы в пятерку лучших.
– Хватит бесед на профессиональные темы, – вмешался Тасиро, – у меня есть другая тема, и тоже профессиональная.
Я повернулся к нему:
– Что за тема?
– Живопись. Я слышал, в поезде с тобой кое-кто ехал. Значит, не придется вдаваться в детали. Я его характер знаю. Рассказывай все, что тебе известно. – Его глаза лихорадочно блестели.
Я спросил:
– О чем?
– О картине.
Я покачал головой. Помнится, Харада назвал подосланных им бандитов идиотами, но, похоже, этот эпитет относился не только к подчиненным. Главарь у них, судя по всему, тот еще фрукт. Или эта картина имеет для него такое большое значение? Мурабаяси говорил, что Тасиро спешит.
– Тогда позвольте спросить: мой дом сейчас обыскивают именно с этой целью? Судя по всему, там ничего не нашли.
Сагимура спросил:
– Откуда ты знаешь?
– О'кей. Ваш ответ говорит сам за себя. Все-таки в общении с идиотами есть свои плюсы. Следующий вопрос. Трое ваших сели в поезд. Я видел их на станции Нагоя около восьми утра. Здесь их нет. От Нагой до Киото меньше часа пути. Они уже должны были вернуться. Что с ними случилось?
Ответа не последовало, и я продолжил:
– Тогда я вам расскажу. О них позаботился Харада.
Тасиро произнес:
– Хватит болтать чепуху, вернемся к главному вопросу.
– Ах, к главному? Ну хорошо. Что вы будете делать, отыскав картину?
– Конечно же, завладеем ею.
– Но кажется, у вас нет на это прав. – Здесь я сделал паузу. – Хотя больше всего удивляет даже не это. Можете ответить на мой вопрос?
– Какой вопрос?
Несмотря на заметный спад на японском рынке живописи после того, как лопнул «мыльный пузырь», картина имеет огромную экономическую ценность. И все же, по моим сведениям, сумма сомнительных и безнадежных долгов некоего предприятия составляет несколько сотен миллиардов. Стоимость картины покроет в лучшем случае десятую долю этой суммы. Так зачем же этому предприятию нужна одна-единственная картина? Вот чего я никак не возьму в толк.
– Сильный ход, – ответил Тасиро. – Я понял, что ты тоже располагаешь информацией. И все же я не считаю нужным отвечать на твой вопрос.
– Вот как? – вздохнул я. – Что ж, тогда я отвечу за вас. Если вы отыщете картину, это вызовет огромный общественный резонанс, который в конечном счете прольется на вас золотым дождем. К вашей компании будет приковано всеобщее внимание. А там, глядишь, и доверие вернется. Массы узнают о вашем огромном вкладе в искусство. Это поможет существенно затормозить процесс разорения вашей компании, которую банки готовы бросить на произвол судьбы. Как вам подобная точка зрения?
Тасиро с Сагимурой переглянулись. Никто не нарушал молчания. Сонэ так же сонно смотрел перед собой. Наконец Тасиро заговорил:
– Интересная точка зрения. Не стану отрицать наличия некоторых задолженностей. И все же наша компания действительно вносит громадный вклад в культуру, и этот шаг станет новой важной вехой на этом пути.
– Тогда объясните мне, почему я должен оказывать содействие никчемной, погрязшей в долгах компании?
– Потому что у нас оружие. – Он кивнул на Сонэ.
Я засмеялся. А что мне оставалось делать?
– Я сказал что-то смешное?
– Ага. Вы, похоже, не просто бездарный руководитель, но еще и с людьми общаться не умеете. Разве это не смешно?
Его глаза налились кровью.
– Я не позволю хамить.
– Где вы увидели хамство? Ваши речи о культурном вкладе – нонсенс. Как вы думаете, что будет, если я сообщу в полицию о ваших угрозах? Хотя я, если честно, предпочел бы прессу. Ведь речь не о каком-то там мелком куше. Все-таки представитель известной финансовой компании сидит бок о бок с якудза. Мало того что тот держит в руках пистолет, он еще и палит из него в подпольном казино. Отличная шапка для колонки новостей, вы не находите? А если из этого пистолета кого-то ранят, то это уже статья для первой полосы. Как же вы не учли этого? Ведь вы же пусть давно, но занимались связями с общественностью.
Тасиро побагровел, но уже через мгновение овладел собой. Похоже, ему свойственны резкие перепады настроения. Голос его звучал спокойно:
– Я смотрю, ты большой выдумщик? Учти: воплотишь на деле свой глупый треп – попадешь в неприятную историю.
Я хмыкнул.
Его взгляд стал увереннее, он кивнул Сагимуре:
– Объясни ему.
Сагимура заговорил:
– Мы тоже подготовились к встрече с тобой. Если выполнишь наши требования и сохранишь молчание, твой шурин не загремит за решетку.
Я взглянул на Хироси. В ответ он лишь виновато пожал плечами:
– Извини, что не сказал тебе раньше.
– О чем?
В разговор снова вступил Сагимура:
– У него уже есть условная судимость за убийство. Если, я подчеркиваю, если вскроются его новые преступления и дело дойдет до суда, ему несдобровать. Его накажут по полной программе. На сей раз ему грозит от пяти до семи лет без отсрочки исполнения приговора.
Снова стало слышно, как защелкал пальцами Хироси. Я возразил:
– Не за убийство, а за телесные повреждения, повлекшие за собой смерть.
– Так или иначе, он убил человека.
Что правда, то правда. Это случилось почти сразу по возвращении Эйко из Пенсильвании. Когда примерно за месяц до этих событий мы последний раз были в Киото, ничто не предвещало беды.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103