Я поднимаюсь. Парень явно не намерен говорить со мной. Нет никакого сомнения, что он побаивается меня, но кого-то он боится гораздо больше.
— Ладно. Пусть будет так, — соглашаюсь я и беру его левой рукой за воротник, а правой наношу ему сильный удар в челюсть… Парень даже не успевает сообразить, что с ним произошло, и падает навзничь. Беру его под мышки и волоку в коридор, потом открываю ногой дверь в соседнюю кладовую, затаскиваю его внутрь и выхожу, заперев за собой дверь на ключ. После этого возвращаюсь в комнату Марты, ставлю на место стул перед туалетом, а сам занимаю кресло латиноса. Закуриваю.
Проходит несколько минут, и дверь распахивается. Входит Марта. Она стоит, прикрываясь веером, все остальные тряпки у нее перекинуты через руку.
— Ба-ба-ба, вы были совершенно правы, Марта, утверждая, что они не замечают вашего косоглазия. Но если вы хотите надеть на себя это платье, то не теряйте время. Ведь я уже раньше видел ваш стриптиз.
Я поднимаюсь и прикрываю за ней дверь.
— Не утруждайте своих ног, садитесь. Мне хочется с вами поболтать.
Она накидывает халат прямо на голое тело и шлепается на стул возле туалета. Физиономия у нее кислая, как у рассерженной кошки. Я ей явно не нравлюсь.
— Что это все значит? А где Энрико?
— Вы имеете в виду того парня в белом галстуке? Парня, который пытался пристукнуть меня вчера вечером? Того малого, что ждал вас в этой комнате?
— Да. Где он?
— Если вы хотите знать, малютка, то я ему двинул разок. Ну и он того, скис. В данный момент снаружи стоит американский полицейский автобус, а ваш Энрико сидит внутри с парой симпатичных стальных браслетов. Кто-то пришел к заключению, что так будет спокойнее. Может, этот кто-то был как раз я сам?
— Вот как? — Она смотрит на меня немигающими глазами, а я слежу за ее пальцами: они дрожат. Зрачки у нее превратились в крошечные точечки. Я делаю вывод, что эта крошка в свое свободное время чуточку злоупотребляет наркотиками. Что ж, это может помочь…
— В чем они могут обвинить Энрико? — Она явно взволнована. — Он ничего не сделал плохого!
— Разве? Тогда разрешите мне рассказать вам небольшую историю, крошка. Я упомянул вам вчера вечером, что хороший парень из Федерального бюро по имени Риббэн был убит в клубе «Леон». Его стукнули по шее мешком с песком. О'кей. За пару дней до этого он купил оригинальный набор из авторучки и карандаша. В Париже был всего лишь один такой комплект. Вот карандаш этого набора. Я нашел его в кармане вашего дружка вчера вечером. О'кей. Этого одного вполне достаточно.
— Что вы имеете в виду, почему вполне достаточно?
— Послушайте, малютка, не пытаетесь ли вы меня заверить, будто это не он прикончил Риббэна?
— Пропади все пропадом. С этим заведением вечно не оберешься неприятностей. Девушка даже не может спокойно работать без того, чтобы что-нибудь не стряслось.
— Послушайте, можно я выпью? — явно меняет тон Марта.
Я ей отвечаю тем же:
— Выпей хоть ведро, если это тебе поможет, но одну вещь заруби себе на носу. Выслушай меня хорошенько, Марта. — Я придвигаю стул поближе и начинаю говорить с ней спокойным, сочувственным тоном: — Если ты будешь отмалчиваться, ты угодишь в арестантский автобус. А как только американская полиция заполучит тебя в свои лапы, могу поспорить на что угодно, тебе не отвертеться от риббэновского дела. Конечно, ты начнешь утверждать, что тебе ничего не известно, но ведь ты приятельница этого латиноса. А на основании всего того, что мне говорили о тебе, это вообще может быть твоя работа! И как это я раньше не сообразил? Ведь твой друг скорей бы пустил в ход нож или пистолет. А тут даже маленькая девчонка без всякого усилия могла бы пришибить Риббэна мешком с песком, когда он наклонился над столом, чтобы написать письмо. Он ведь доверял дамочкам и спокойно повернулся спиной. Послушай, это не ты ли ухлопала Риббэна?
Марта сидит бледная как смерть. Она с трудом выдавливает из себя:
— Уверяю вас, что ничего подобного я не делала. Я там и близко не была.
— Но ты знаешь, что твой дружок был там?
— Да, был. Что еще вы хотите знать?
— Послушай, милая, ты не слишком словоохотлива. Расскажи-ка мне все как было. Я хочу знать, что произошло с тобой и твоим дружком с того момента, когда вы приехали в Париж. Кстати, сколько времени вы здесь находитесь?
— Не очень долго, недели две или три.
— А как вы сюда попали?
Она на минуту задумывается, потом отвечает:
— Есть один парень, Варлей. Я его не знаю. С ним знаком мой друг Энрико. Вот он и устроил.
— Да-а, очень интересно. А коли так, за что этот Энрико решил пришибить Риббэна?
— Думаю, Риббэн что-то пронюхал про Варлея, напал на след, только не скажу какой… Варлей собирался смыться отсюда и сумел бы. У него все было подготовлено.
— И куда он собирался драпануть? Тебе это известно?
— Знаю, что он раздобыл себе место в транспортном самолете на Европу.
— Ага. Ладно, вернемся к Риббэну. Почему Энрико должен был встретиться с ним?
— Этого хотел Варлей. Варлей хотел призвать Риббэна к порядку, потому что тот слишком много знал.
— Знаешь, Марта, мне кажется, ты вроде бы не врешь. История подходящая. О'кей. Ты как будто здесь ни при чем, а?
— А как же? Вот, ей-Богу, никогда ничего не имела общего с этими штучками. Правда, я знала про них, но что я могла поделать?
— Ты знаешь, что будет твоему Энрико?
— Да-а, догадываюсь.
— И тебе это не важно? Она качает головой:
— Ни капельки.
— Ладно, когда твое следующее выступление? — Меньше чем через двадцать минут.
— Хорошо. Оставайся здесь и минут пятнадцать не высовывайся из комнаты. Ясно? Я хочу, чтобы полицейская машина ушла до того, как они увидят тебя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59