Вижу, как шепчетесь и плюетесь мне вслед. У меня везде уши, и ваши
намерения я прекрасно знаю. Но бунтари дорого платят за свои глупости, да!
Вас еще вздернут за это, уж будьте уверены.
Ошарашенные и обозленные, матросы глухо и угрожающе зашумели, а
Грирсон, повернувшись, пошел назад, положив правую ладонь на рукоятку
пистолета. По бокам его стали первый и второй помощники, боцман и
квартирмейстер тоже подошли к капитану. Речь Грирсона, никому не
пришедшаяся по душе, придала отношениям внутри команды неожиданный оборот,
и на палубе отчетливо запахло бунтом.
Охрипший истеричный голос капитана продолжил:
- Джентльмены, воду среди вас мутят две ядовитые гадины. Эти негодяи
поклялись меня убить, а вас отправить на корм рыбам. Один - Габриэль Пью,
подлый убийца, бежавший от расплаты! Другой Джон Сильвер, союзник Пью. Его
открытое лицо - это маска, под которой таится самая гнусная измена, верьте
моему слову, джентльмены, это чистая правда. Но уж я-то вижу их насквозь
днем и ночью, и низким их замыслам никогда не сбыться, клянусь честью. А
теперь на работы! Все за работу!
Удивленные и возмущенные, моряки разошлись. Через несколько минут все
свободные от вахты собрались в кубрике, выставив дозорных, наблюдавших, не
появится ли Грирсон.
Пью начал первым, и слова его были полны желчи.
- Ну, - начал Пью издевательски, - как вам сегодня понравились
удивительные речи капитана Грирсона, правильнее было бы назвать, капитана
Зверюги. И это еще только начало. Я и не таких отправлял в ад, а этого
гада удушу прямо в койке раньше, чем он успеет надеть на меня кандалы.
Попомните мои слова!
- Да убей ты его ради бога, прикончи! - воскликнул кто-то. -
Издевается над нами почем зря и работы навалил сверх всякой меры. Да если
его выбросить за борт, пожалуй, все акулы вокруг передохнут!
Предложение все встретили возгласами одобрения, и тут же могло
начаться выступление против Грирсона, не вмешайся Джон Сильвер.
- Братцы! - крикнул Сильвер, встав во весь свой гигантский рост в
тесном кубрике и придерживая сильной рукой люк. - Джентльмены! Подождите
минутку и послушайте! Все вы храбрецы, видно и за милю. А лучшего вождя,
чем Гайб Пью, вам, без сомнения, не сыскать. Но подумайте, ведь не так-то
просто убить настоящего капитана, плавающего под королевским флагом. Есть
закон, есть и порядок, вот о чем нам надо подумать!
Он замолчал на миг, потрясенный собственным красноречием.
- Дьявол тебя побери, Сильвер, - огрызнулся Пью, - слизняк ты
несчастный! Вот так и задрыгаешь ногами на виселице из-за этого труса.
- Погоди, Гейб, - спокойно ответил Сильвер, погасив в себе вспышку
гнева. - Все знают, я от опасности не прячусь и ножом владею не хуже
всякого, уж будь уверен. Но на этом судне Грирсон - не единственный
офицер. Или всех их надо перебить, а тогда один Бог знает, как мы
справимся с управлением, или остается одно. Если вы согласны со мною,
друзья, давайте попробуем склонить всех офицеров на нашу сторону. Тогда
все будет выглядеть чисто и законно.
Пока Сильвер говорил, бледное лицо Пью кривилось в презрительной
усмешке, однако все остальные согласились, одни из страха перед виселицей,
другие же, уразумев дельность предложения. Сходка уполномочила старого
моряка Джорджа Томпсона и Сильвера убедить первого и второго помощников,
боцмана и квартирмейстера помочь свержению Грирсона.
Второй помощник был молод и напуган; его не пришлось долго
уговаривать - согласие получили почти сразу. Боцман долго притворялся
непонимающим, но и его наконец уломали. Квартирмейстер, высокий плотный
человек, без лишних слов щедро отпускавший затрещины и удары линьком, не
ответил ни да, ни нет. Хуже всего было, что и первый помощник поступил по
такому же принципу.
Сильвер просто из кожи вон лез, чтобы поколебать его твердость,
используя все свое красноречие - дар, только что им открытый и в скором
времени ставший главным его оружием. Дженкинс, первый помощник, был важен,
придирчив и больше всего на свете боялся нарушить устав.
- Не могу, Сильвер, - протестовал Дженкинс, - тридцать лет я плаваю и
ни разу не участвовал ни в каких беспорядках.
- Верно сказано, сэр, - отвечал Джон, - мы, моряки, - люди маленькие,
но видим многое, потому-то и обращаемся к вам, сэр, как к офицеру, который
знает, что такое порядок, любит его и умеет поддерживать. А что вам, сэр,
в подобных делах не приходилось участвовать, то скажите по совести, ведь
все эти тридцать лет не было у вас такого капитана, как этот Грирсон. Он
сам преступает устав на каждом шагу и долг честных подданных короля
Георга, да хранит его Господь, - немедленно отстранить от власти этого
человека.
- А знаешь, чем мы рискуем? - задумался Дженкинс. - Мне надо думать о
своем добром имени и о будущей карьере. Нет, ни в коем случае не согласен!
- Извините, сэр, - неумолимо наседал на него Сильвер, - о каком
добром имени может идти речь, если на судне начнется резня? Ребята кипят,
достаточно малейшего повода, чтобы палуба превратилась в кровавый ад. А
будь ваше согласие... Боже мой, да наши парни спят и видят вас капитаном.
Вы только не противьтесь, сэр. С Грирсоном мы разберемся сами и прежде,
чем стемнеет, вы будете стоять на мостике и командовать судном. Можете на
нас положиться, сэр!
- Но только никакого кровопролития, ребята, - сдался Дженкинс.
- Единственное, что прольется, - это вино из бокалов владельцев
"Ястреба", когда они поздравят столь смелого и решительного капитана, -
безудержно льстил Сильвер.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73