- Я первый крикну "Ура!" капитану Дженкинсу,
потому что не знаю джентльмена более рассудительного и твердого.
Сильвер вышел с согласием помощника, стирая пот со лба, и меньше чем
через час Грирсон и квартирмейстер лежали избитые и закованные в каюте на
корме. Дженкинс принял командование, надулся от важности и принялся
изрекать приказ за приказом. Но с каждым днем становилось яснее, что
подлинная власть на судне принадлежала Долговязому Джону, с его широкими
плечами и живым умом, и Габриэлю Пью, до поры таившим зловещие замыслы.

7. ВОССТАНИЕ РАБОВ
Пока "Ястреб" прокладывал путь к Карибскому морю сквозь гигантские
волны Атлантики, свежеиспеченный капитан Дженкинс боролся сам с собою.
Расхаживает он павлином по капитанскому мостику, в то время как израненный
и сошедший с ума Грирсон лежит внизу, рядом с мрачным и озабоченным
квартирмейстером Маркемом, оплакивающим в тесной каюте свою горькую
участь.
Как ему, Дженкинсу, оправдаться в смещении законного капитана перед
владельцами "Ястреба"? Те могли бы усомниться, что помешательство Грирсона
и его дальнейшее поведение послужили вескими основаниями для случившегося
и воспринять события как жестокое и подлое нападение кровожадных
узурпаторов. Конечно, матросы и офицеры в самом деле могут подтвердить всю
историю, и это послужило бы его оправданию. Но точно так же они способны
все провалить. А если команда, желая спасти свои шкуры, сговорится на
следствии переложить всю ответственность за смещение Грирсона на него? Как
тогда защититься? Эти мучительные раздумья не переставая преследовали
Дженкинса, превратив его жизнь в ад: по ночам ему снились кошмары, нередко
завершавшиеся сценой, от которой он просыпался, обливаясь холодным потом,
- ему снилось, как палач надевает на его шею хорошо намыленную петлю, а
какой-то невзрачный чиновник каркающим голосом оглашает смертный приговор.
Поистине адские мучения! Портвейн казался Дженкинсу кислым, солонина
застревала в пересохшем горле, и даже чудесный нюхательный табак вызывал
отвращение.
В отчаянии Дженкинс изо всех сил стремился поддержать у команды
хорошее настроение, сделать всех преданными своими сторонниками. Он удвоил
выдачу рома, сквозь пальцы смотрел на бесчисленные нарушения порядка,
бездумно обещал всем повышенные доли от выручки, постоянно улыбался и
по-дружески каждому кивал.
- Все улыбается, дурак, - говорил издевательски Пью в кубрике. - Как
бы он заулыбался, повиснув на рее вниз головой. То-то будет смеху при этой
картине.
- Всему свое время. У тебя, Гейб, на это будет предостаточно времени,
когда мы закончим работу в заливе Карлайл, - сказал уверенно Сильвер. Лицо
Пью скривилось в презрительную гримасу.
- Может быть, ты и силен, Джон Сильвер, - отвечал он, - но труслив и
глуп, как старая баба. Уж это точно!
- Не тебе бы болтать о чьей-то глупости - откуда взяться уму у
мальчишки, у которого еще молоко на губах не обсохло, - спокойно молвил
Сильвер.
- Зато у тебя ума палата, как погляжу, - не остался в долгу Пью, -
башка твоя забита молитвами твоей драгоценной маменьки да возвышенными
принципами папеньки, так что способен ты на решительные действия не
больше, чем эти связанные черномазые в трюме. Да дай тебе в руки тесак, ты
ведь молиться начнешь прежде, чем в дело пустить, дьявол тебя побери!
Сильвер глубоко вздохнул, чтобы сохранить спокойствие. Затем устремил
взор на моряков, собравшихся поглазеть на стычку Пью и Сильвера, - это их
забавляло. Джон быстро изучил искусство спора и уже умел справиться с
буйными взрывами негодяев, подобных Пью.
- Приятели, - добродушно начал он, хлопнув ладонью по колену, - с
чего бы это наш петушок раскукарекался? Может быть, кто-то согласен с ним
и желает скинуть капитана Дженкинса? Что ж, в добрый час, вольному воля.
Но, - и голос его прозвучал серьезно и искренне, как у шарлатана,
показывающего фокусы толпе простодушных фермеров и батраков, - неужели вам
не понять того, что ясно как белый день. Ведь именно сейчас этот самый
Дженкинс нужен нам, как глоток воды умирающему от жажды. Кто, кроме него,
приведет нас на Барбадос? Кто лучше его оправдает нас перед
судовладельцами, хотя бы для того, чтобы спасти собственную шкуру? Он ко
всему еще и наш заложник, а значит, сама безопасность для наших шкур. Если
для вас все это просто благочестивые присказки, байки, то валяйте, плюйте
на собственную клятву, только боюсь, что для этого нужен больший храбрец,
чем я, а может быть, и Пью, потому что плевать-то тут нужно на Библию.
Он с облегчением понял по выражению лиц слушателей, что доводы его их
убедили; даже сам Пью колебался. Взволнованный и потный, Сильвер набрал
воздуха в грудь, чтобы подкрепить доводы благочестивыми мыслями и цитатами
из Писания, как вдруг от кормы послышался пистолетный выстрел. Моряки
мгновенно вскочили на ноги. С палубы доносился страшный гам - боевые
кличи, ругань, лязг тесаков. Кто-то выкрикивал приказы, доносились глухие
звуки ударов по человеческим телам, стоны и вопли.
Сильвер метнулся на звуки боя, за ним ринулись Пью и другие. Вмиг
стало все ясно - рабы вырвались из клеток у себя в трюме, успев, вероятно,
свалить сторожа при решетках прежде, чем он успел поднять тревогу, и
выбрались на палубу. Часовому у переднего люка повезло, или он оказался
более бдительным, чем его незадачливый товарищ, он все еще продолжал
удерживать здесь часть толпы, вращая вокруг себя топор кока и угрожая им
напирающей и вопящей толпе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73