- А как же? У меня, слава тебе, можно сказать, семиклассная грамота. С запятыми только нелады. Так дочь же есть. Все изложил. И получил персональный ответ... Только я не за этим к вам, а насчет вашей белой свиньи.
- Свиньи? - переспросил Василий Петрович. - Тогда вам лучше разговаривать с Серафимой Григорьевной. Я ее сейчас позову...
Сметанин удержал Василия за руку:
- Не надо. С нею у нас мирных переговоров не получится. Все может кончиться прокурором и следователем, а у меня покос и строительство. Некогда.
- Что же вы хотите от меня? - спросил, недоумевая, Василий Петрович.
- Свинью, Василий Петрович. Белую свиноматку двух лет и трех месяцев. За наличный расчет.
- А как же, понимаете, так? - растерялся Василий. - Во-первых, я не торгую свиньями, а во-вторых, понимаете, если бы и торговал, так зачем я должен...
- По закону, Василий Петрович. По принадлежности. Свинья наша, колхозная, - сказал Сметанин, опустив глаза, похлопывая кнутовищем по голенищу сапога. - И ее надо возвернуть...
Василий Петрович пожал плечами, посмотрел на Баранова, не зная, как дальше вести себя.
- Товарищ Сметанин... Я отлично помню, что эта свинья куплена Серафимой Григорьевной небольшим поросенком...
- Именно, - подтвердил Сметанин, - поросенком. Но как? По какому праву и у кого? Вот в чем вопрос, Василий Петрович... А куплена была эта валютная и призовая свинка у нашего подлеца председателя. И не она одна, а три и один боровок этого же призового, валютного племени. А получили мы их по централизованному распределению и для завода белого стада.
- Я ни у кого ничего не покупал не по закону...
- Я знаю. Но голова-то всему тут вы. Вы и в ответе за всех ваших, можно сказать, свиней... Но я не хочу на вас тень наводить! А наоборот. Я веду мирные переговоры. Этой матке нет цены. И отступиться от нее я не могу. Уже если меня на председательское место посадили, так не для одного на нем сидения, а для наверстывания упущенного. Таких свиней в нашей округе три да один боров. Двух я уже доставил обратно. Тоже сначала их незаконные хозяева то да сё... Особенно лесник, который свою свинку персонально выменял у нашего бывшего председателя на беспородного белого поросенка с большой придачей. И я ему объяснил, чем это все может кончиться. И он понял. А вам мне что объяснять? Вы сами понимаете, что отчуждение свиньи из социалистической собственности в частную собственность в районной газете может выглядеть, как не таё... А зачем вам нервничать, когда у вас и без того гнили достаточно? - Сметанин указал кнутом на груду досок, пораженных грибком.
Слушать Сметанина далее было для Василия оскорбительно. Тем более, что он действительно не имел никакого касательства к покупке белого поросенка. Поэтому была приглашена Серафима Григорьевна.
- Это новый председатель колхоза "Красные зори", - сказал Василий. Он требует белую свинью, как незаконно купленную вами...
- Это еще что?.. Как же так незаконно, когда у меня свидетели? Когда я за нее, вот такухонькую, тысячу двести отдала? - стала защищаться Серафима Григорьевна, взвизгивая, притопывая и сверкая левым глазом, который выглядел теперь совсем стеклянным, искусственным.
Баранов понял по этому крику, что председателю колхоза нетрудно будет уличить Серафиму Григорьевну, и вмешался:
- Серафима Григорьевна, никто же не говорит, что вы купили краденого поросенка непосредственно в колхозе... Он мог попасть к вам через третьи руки...
- А я о чем говорю? - обрадовался председатель. - Кто и что может сказать про вас, про такую самостоятельную женщину?.. Вам и в голову не могло прийти, что она, это самое... А поскольку это так, получите причитающееся.
Хотя выход был найден, и вполне благопристойный, но Серафима Григорьевна упиралась:
- Так вы с того и спрашивайте, кто ее незаконно продал...
Но Сметанин сказал:
- Не советую вам, от души не советую виноватых искать. Дело прошлое, запутанное... Сколько вам за нее?
- Я уж сказала, что за нее тысячу двести отдала, когда она была поросеночком...
- Девятьсот пятьдесят, - поправил Сметанин, - вы забыли. Ну, будем считать - тысячу, а остальное доплачиваю по живому весу, по рыночной цене... Техник! - крикнул он за ограду. - Заезжай в ворота!
Серафима Григорьевна опешила:
- Это как же? Сразу и заберете ее?
Сметанин любезно принялся убеждать:
- А зачем вам на завтра откладывать? И мне будет думаться, и вам, можно сказать, икаться. Не ровен час захворает свинка - нарекания возникнут. А свинка валютная. Четыре приза у ее матери. Через два года она мне треть стада белых свиней даст... Прошу вас... Давай, Тихон Иванович, подъезжай к свинарничку, - обратился он к молодому человеку. - Это наш зоотехник. Знакомьтесь.
Зоотехник провел под уздцы лошадь, запряженную в телегу, на которой стояла большая клетка. Видно было, что Сметанин действовал наверняка.
- Что же это делается, Василий Петрович? - не столько спрашивала, сколько оправдывалась Серафима Григорьевна.
- Это уж мне надо вас спрашивать...
Василий еле-еле сдерживал себя. И он тоже не сомневался, что Сметанин знает гораздо больше, чем сказал, щадя его, известного сталевара.
Белую свинью зоотехник легко загнал в клетку, а клетку с помощью плотников поставили осторожно на телегу.
- В смысле расчета не беспокойтесь, - заверил Василия председатель, до грамма взвесим и до копейки высчитаем. А за быстроту решения вопроса от имени "Красных зорь" благодарю...
Прощаясь с Аркадием Михайловичем, Сметанин сказал:
- А что сделаешь? И у нас в колхозе, можно сказать, единоличный сектор есть. Другие тоже через свою гряду на колхозное поле глядят... Ничего, ничего, - похлопал он Баранова по плечу, - минует и это.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60