И ведь правда: ну что ему стоило сначала немножко поразмыслить, прежде чем так глупо откликаться на голос парня в белой кепке? Тогда бы, поняв, что это не Тараскин его зовет, он ответил бы, что его имя не Валентин, а какое-нибудь еще, и все пошло бы по намеченному им плану. Ну а теперь? Если он останется торчать здесь, то ему действительно могут накостылять. А главное, он Лешку подведет, ведь тот сказал, что его самого могут прикончить, если он откажется участвовать в избиении своего гостя.
Обдумав все, Валя понял, что его первоначальный замысел, ночевать где-нибудь в подвале или на чердаке, был верен. Он пожалел о выброшенных газетах и посмотрел на Лешкин подъезд: может быть, там есть нормальная лестница, ведущая на чердак? А собственно говоря, зачем ему там ночевать? Он может лишь переждать какое-то время, потом спуститься к Тараскиным и жить у них как бы на конспиративной квартире.
Он встал со скамьи, но тут к площадке с песочницей подошла девчонка в широченных брюках и в тельняшке под распахнутым жакетиком. Она посмотрела в одну сторону, в другую и какими-то крадущимися шажками приблизилась к Вале.
– Вы знаете, – тихо сказала она, – мне надо с вами поговорить. Почему-то Матильде было неловко обращаться к Вале на "ты".
– Пожалуйста! – так же тихо ответил Валя. При свете фонарей на площадке он заметил, какими расширенными и неподвижными глазами Матильда смотрит на него.
– Мне нужно задать вам один вопрос.
– Слушаю.
– Вот... ваше имя – Валентин... А... а в школе вас за что-то прозвали Альфредом?
Голова у Вали заработала со скоростью электронно-вычислительной машины. Альфред! Что это еще за Альфред? А может быть, это имя или прозвище – ключ к разгадке какой-то тайны? И, помедлив немного, Валя ответил:
– Н-ну... предположим.
При этих словах Матильду сильно качнуло. Валя даже испугался, что она сейчас упадет, но она удержалась на ногах и спросила, глядя еще пристальней:
– Нет... нет, скажите: вы точно Альфред?
– Ну, совершенно точно, а кто же еще? – уже уверенно и довольно громко сказал Валя.
Матильда плюхнулась на скамейку, откинула голову на ее спинку и закрыла глаза. "Все! – подумала она. – Теперь сомнений нет: во мне э т о сидит!"
– Что с тобой? – спросил Валя.
– Так... ничего... – сказала она слабым голосом и нашла в себе силы встать. – Альфред! Я, конечно, с риском для жизни вам это говорю, но вам надо бежать отсюда, спасаться!
Снова в голове у Вали заработала ЭВМ. Значит, Альфред – это действительно ключ! Теперь как бы опять не сделать какую-нибудь глупость, как бы поосторожней быть со своими вопросами, как бы заставить эту девчонку открыть всю тайну!
– Скажи, пожалуйста, как тебя зовут?
– Матильда. Только вы моего имени никому не называйте.
– Хорошо. Я прекрасно знаю, какая опасность мне грозит. А ты сама-то знаешь?
Матильда вскинула плечи.
– А чего тут знать?! Лешка Тараскин хочет рассчитаться с вами за все.
– За все?
– За все! – Матильда кивнула, мрачно глядя на собеседника. – И за Тамару эту самую, и за колонию для несовершеннолетних... я просто не понимаю, как вы могли сюда приехать, если между вами такое произошло. Ведь у него здесь целая банда!
Валя почувствовал, что у него отвисает челюсть, но он справился с этим. Как бы не сглупить! Как бы не задать вопроса, который даст Матильде понять, что он никакой не Альфред!
– За колонию, значит... – пробормотал он и, помолчав, спросил: – Ну а как эта... Тамара? Как она сейчас?
– Ну, вы же знаете: жива осталась. Нож только немножко до сердца не достал. А теперь вот Леша хочет с вами счеты свести.
Валя вынул носовой платок, вытер им взмокший лоб и продолжал разговор:
– Понятно! Ну а как он сам теперь поживает? Я Лешку имею в виду.
– Как всегда. Дерется, пьянствует со взрослыми алкоголиками... Недавно мальчишку ограбил, велосипед отнял. Антонина Егоровна прямо с ним извелась.
Валя сел, хотя врожденная вежливость никогда не позволяла сидеть, если с ним разговаривают стоя.
Его ЭВМ отказала из-за перегрузки. Где тут правда, а где ложь? Скорее всего, Лешка что-то наплел сам на себя... А вдруг он и в самом деле что-то такое наворотил? Но когда же он все это успел? Как он умудрился за два с половиной месяца из благоразумного малого превратиться в бандита? Валя понял, что в этих вопросах ему сейчас не разобраться. Он вдруг вскочил и в упор уставился на Матильду.
– Матильда, слушай: ты знаешь, что я собираюсь поступить на юридический?
– Знаю... А потом – следователем.
– Так вот, мне уже сейчас надо одно дело раскрыть.
Глаза Матильды опять расширились и стали неподвижными.
– И в этом деле опять Тараскин замешан?
– Тараскин. Ты не хочешь мне помочь?
– А... как? – чуть слышно прошептала Матильда.
– Мне бы спрятаться где-нибудь до утра. Предположим, в подвале или на чердаке.
Вы сами понимаете, что переживала в эти минуты Матильда. Десять минут тому назад она окончательно убедилась в своих способностях к ясновидению, а тут ей самой предлагают стать участницей романтической и трагической истории Тараскина и Альфреда. Но чем это кончится для нее самой? Не достанется ли ей от Тараскина, как досталось Тамаре? Матильда изо всех сил напрягала свое воображение и с грустью убедилась, что предвидеть собственное будущее она не может. Но неужели отказаться от этого изумительного приключения и дать понять Вале, что она – натура мелкая, не достойная стоять в одном ряду с Тамарой, Тараскиным и Альфредом?
И Матильда сказала тихо:
– Я рискую жизнью, конечно, но я могу взять у мамы ключ от домоуправления. Моя мама – управдом.
– А она до утра туда не зайдет?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62