Даже самый черствый волокитчик и бюрократ не мог устоять перед этим сочетанием воинственной внешности и мягких манер.
С такой же энергией он принимал всех священников, которые валом валили "причаститься святой истории" наших мест. Он знал эту историю как никто, собрал очень хорошую библиотеку по этому предмету, коллекционировал и записывал все были, легенды и сказания прошедших времен, и вполне правильно будет сказать, что то, чего не знал о нашей истории отец Василий, и гроша ломаного не стоило.
Так вот, отец всегда "сплавлял" ему все "трудные случаи", которые на него обрушивались.
Не скажу, что отец не любил попов вообще. Он относился к отцу Василию с большим уважением и почтением, и числился одним из самых верных его прихожан, хотя в церкви бывал не так часто. Но зато всюду, где мог, помогал отцу Василию в его "партизанщине", и они с отцом понимали друг друга с полуслова. Да и среди наших посетителей не редкостью были люди очень приятные, образованные и тактичные. Отец не переваривал этих новоиспеченных священников, которые поспешили обратиться к церкви и надеть рясы, когда церковную деятельность не только разрешили вновь, после семидесяти лет всевозможных запретов и притеснений, но и стали поддерживать и поощрять, поэтому для многих ряса стала видеться способом прожить безбедно до конца своих дней, так, чтобы "хлеб у них был намазан маслом не только с обеих сторон, но и по бокам", как невесело шутил отец. Такие священники обычно бывали очень надменны, требовательны и настолько глухи к нуждам и заботам других людей, что иметь с ними дело и правда было тяжеловато.
- Всегда бывает совершенно очевидным, зачем человек путешествует по святым местам, - говаривал отец после таких визитов. - С первого взгляда и с первого их слова становится ясно, ищут ли они поддержку и вдохновение у прежних святых ради своих трудов праведных, или хотят поставить себе очередную галочку, которая позволит им ещё больше важничать, раздуваясь от сознания собственной святости и ещё больше разевать рот на каравай своих прихожан и других верующих.
Так вот, мы поднялись из подвалов в гостиную, где ждали отца внезапные посетители, и увидели двух здоровых молодых людей, с трудом, казалось, вместивших в рясы свои крепкие тела.
Когда отец вошел, они встали и представились.
- Отец Иоанн, - сказал монах с темными усами и бородкой.
- Отец Николай, - представился белокурый, с рыжиной монах.
- Леонид Семенович, - представился отец. - Чем могу служить?
- Ну... - начал темный монах. - Скажите, вы смотритель этого дома?
- Смотритель? - отец удивился и, похоже, немного обиделся. - Разве я похож на смотрителя? Я его владелец и хозяин!
- Как, разве дом уже продан?! - вырвалось у рыжеватого монаха.
- Я приобрел его уже почти полгода назад, - ответил отец, - и всем это известно, и в Городе, и не острове, - он с подозрением поглядел на монахов. - В чем дело? Вы сами собирались его купить?
Было заметно, что монахов смутил такой неожиданный поворот.
- Что вы, что вы, - проговорил темноволосый, отец Иоанн. - Мы никак не хотели вас обидеть. Но, понимаете... Понимаете, мы ищем следы того места, где основателю нашего монастыря явилась чудотворная икона. На месте этого чуда он построил часовню, а потом, однажды, когда он после многих часов изнурительных молитв пребывал в состоянии забытья, которое не есть ни сон ни бдение, но отверзение врат души навстречу неземному, Богородица сошла к нему с этой чудотворной иконы и велела идти в дальний путь, через леса и реки, пока не будет ему знамения. И он послушно пошел, и после двух месяцев странствий, которые совершал он исключительно пешком, он увидел дерево, в ветвях которого висела икона - точна копия той чудотворной, которую он оставил в часовне, - рассказывая эту историю, отец Иоанн вдохновлялся все больше и больше. - Он стал перетаскивать там огромные валуны, закладывая фундамент церкви, валить и обтесывать величайшие деревья, все самостоятельно, в одиночку, хотя, как он говорил, ему помогали ангелы, потому что воистину чудесна была сила, которую он обрел, и бревна, и камни, неподъемные для одного человека, словно летали по воздуху... Потом к нему начали стекаться люди, появились ученики, послушники, последователи и сподвижники, все вместе они завершили строительство церкви, и это стало началом нашего монастыря.
- Понимаю, - кивнул отец. - И вы решили, по каким-то причинам, что место явления чудотворной иконы и возведения часовни - это как раз здесь, где теперь стоит наш дом?
- Мы собрали все подтверждения тому, - сказал рыжеватый монах, отец Николай. - Многократно их проверив и перепроверив.
- Что за свидетельства? - осведомился отец.
Светловолосый монах поглядел на темноволосого, как бы приглашая его продолжить повествование.
- Основатель нашего монастыря, Святой Александр Чуда О Двух Иконах, стал рассказывать отец Иоанн, - оставил при часовне своего ученика, отца Ворсонофия, чтобы он заботился об иконе, усердно молился и исправлял все службы. Очень скоро икона стала знаменитой, и вместо часовни построили довольно большую церковь, куда во множестве стекался народ, молясь об исцелении и других чудесах. Так прошло несколько веков, а потом грянула большая беда. Последний настоятель церкви выступил против реформ патриарха Никона, приняв сторону старообрядцев - среди которых были, как вы помните, и боярыня Морозова, и протопоп Аввакум. Разгневанный Никон велел схватить настоятеля и доставить к нему. Тогда настоятель и вся его паства заперлись в церкви, подожгли её - и сгорели вместе с ней, распевая молитвы! Никон приказал уничтожить всякие следы церкви и забыть навеки, что здесь когда-то была святая земля.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49