Я попросил Вогула удалиться и объяснил жандарму, что настоящая цель экспедиции является государственной тайной, а если Гросс фотографирует, то является государственным преступником. От моих слов жандарм побледнел, выхватил из кобуры револьвер и шёпотом произнёс:
— Если вы разрешите, я осмотрю вещи.
Мы осторожно прошли к палатке Гросса и приступили к осмотру его вещей. Акт осмотра составил околоточный жандарм, и к данной объяснительной я его прилагаю.
При осмотре обнаруженные вещи сразу указали на то, что Гросс занимался шпионством. Если судить по снаряжению, он был резидентом кайзера. Мы решили устроить в палатке засаду и арестовать его, как только он вернётся из тайги».
— Эй, — раздался громовой голос, — выходи сюда.
Петька с Таней быстро спрятали документы в мешок, посмотрели в окно. Верхом на коне сидел Колёсников. Длинные ноги почти доставали до земли. Он сложил руки рупором и по слогам приказал:
— Дети, живо одевайтесь, я повезу вас на стойбище,
Петька выскочил на крыльцо:
— Сейчас ехать?
— А когда же? Вы с сегодняшнего дня в должности.
В сенях Таня, надевая башмаки, крикнула:
— Колёсников, надо подождать Додоевну.
— Она знает, Танюша, наши там сейчас грузятся. Но мы их ждать не будем, а поедем, и повезу я вас своей тропой, опасной, но короткой. Вещмешок свой возьмите, потому что сюда не вернёмся в ближайшие десять дней. Он повёл коня к берегу на водопой. Когда Петька и Таня, одетые, с вещевым мешком в руках, вышли из дома, лошадь уже стояла у крыльца.
— Садитесь оба.
— Мы пойдём пешком.
— Не спорить! Нашагаетесь ещё. Живо!
Петька залез в седло. Колёсников подал ему повод уздечки. Забралась Таня и крепко вцепилась в Петькину спину. Лошадь, выгнув шею, посмотрела черным глазом, хорошо ли держатся юные седоки и, по-старчески покачивая головой, без всяких понуканий пошла вслед за Колесниковым.
Тайга, потревоженная зарёй, просыпалась. Перекликались в распадках птицы. Кричала кукша. Она провожала отряд вдоль всего распадка. Отлетала по тропе шагов за сто и снова начинала горланить, посматривая на идущих глупым глазом.
Узкая тропка постепенно сошла в болото. Зачавкала зелёная жижа под копытами лошади. Серой пылью висели над болотом тучи мошки. Пахло гнилым сеном. Лошадь беспрестанно хлестала хвостом и громко фыркала, выдувая из ноздрей кусачих насекомых.
Странным берёзовым обломком стояла в болоте одинокая цапля. Не шелохнулась, когда люди прошли мимо. «Не мёртвая ли», — подумал Петька. И тут цапля показала, что она живая. Лягушка, вспугнутая лошадью, в момент исчезла в её зобе. Цапля носом, словно шпагой, клюнула ещё раз в зелёную жижу, и вторая лягушка стала её добычей. Птица сделала два шага, внимательно осмотрела кочки, стряхнула с клюва капли и снова замерла на одной ноге.
Болото кончилось глубокой промоиной. Лошадь понюхала зелёную воду и не пошла. Петька с Таней понукали её, но она, переступая ногами, не двигалась. Тогда Колёсников показал лошади кулак:
— Сейчас я тебе, Житуха, устрою выход на арену. Ты думаешь, я тебя не понял? Зря так думаешь.
Лошадь, топоча ногами, косилась на отдутый карман геолога.
— Я, ребятки, сам виноват, выработал у неё рефлекс — прыгать только за сахар. — Колёсников поднял голенища сапог, и пошёл вдоль промоины к скале. Цепляясь руками за острые выступы, перебрался на ту сторону промоины. С удовольствием несколько раз топнул по твёрдой земле, сбил с сапогов налипшую зелёную тину. Крикнул:
— Держитесь, сейчас будет воздушный аттракцион.
Петька бросил поводья, взялся обеими руками за луку седла. Что было сил Таня вцепилась в Петькину куртку. Колёсников вытащил из кармана зелёный клеёнчатый мешочек, извлёк оттуда кусок сахара и стал звать:
— Житуха, Житуха, — он зачмокал губами. — На, на, на… — Лошадь прыгнула. У Тани захватило дух, но испугаться она не успела, лошадь мягко приземлилась. И сразу же потянулась губами к сахару. Геолог погладил Житуху по морде, но сахар спрятал:
— В следующий раз получишь.
— Колёсников, — сказал Петька, — ты же ей обещал.
— Обещанного три года ждут.
Колёсников шлёпнул в ладони и, улыбаясь, пошёл большими шагами по тропке. Житуха, шагая в след за ним, протиснулась между глыб и чуть не прижала ноги Тане и Петьке.
— Как же вы тут взрывчатку возите? — спросила Таня.
— Возим мы её по другой дороге. Раньше там, говорят, зверовая тропа была, а мы её под дорогу приспособили. Но по ней надо день добираться до нашего стойбища, а тут через часок-другой на месте будем. Ужин начнём готовить, чтоб к приходу каравана готов был.
Покажу вам, где какие продукты у нас лежат и что из них можно готовить.
— А мы, что ли, всегда поварами будем?
— Поварами вы, Танюша, будете только месяц, а потом Васька Жухов обещал найти повара, а вас мы начнём учить геологическим премудростям. Научим с нивелиром работать, карты составлять, теодолит покажем, буссоль… — Шагая рядом с лошадью, Колёсников как бы, между прочим, сказал: — Я, например, слышал, что по тем маршрутам, где работает наша экспедиция, много лет назад шли поисковики. Но, говорят, сработал чей-то шпион, и все пропало. Я, конечно, не верю старинным легендам, но зря люди тоже говорить не будут.
Петька с Таней поняли, что Колёсников специально выводит их на разговор про экспедицию, потому что неожиданно спросил:
— А вы про старинную экспедицию что-нибудь знаете?
— Откуда? — ответил Петька.
— Мы же только из больницы, — поддакнула Таня.
Колёсников, шёл впереди лошади, но по его затылку ребята почувствовали, что он усмехается.
Возле скалы, похожей на голову мёртвой птицы, тропа повернула под прямым углом в узкий распадок.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64