— Что ж сегодня сплоховал?— А ты заметил? — усмехнулся солдат. — Я думал, ты от страха и света божьего не видел!— Верно! Боялся! — признался Кондрат Васильевич. — Боялся, что этакая украшенная крестами дубина полоснёт по людям — и прощай бронепоезд! Сколько бед произошло бы из-за того, что один упал не вовремя, а другой умом в детстве не запасся!— Ты не лайся! Пусть дубина, а не полоснул, однако! — отозвался солдат. — Стучаться бы тебе в царство небесное!.. Ты у меня на самой мушке сидел!— Что ж у тебя заело в пулемёте? — прищурясь, спросил Кондрат Васильевич.— Пулемёт ни при чем… Не там заело!Кондрат Васильевич повернулся к Платайсу.— Не соврал! Я проверил: «максим» исправный, а молчал он потому, что у пулемётчика совесть, видать, заговорила.Платайс оглядел ладную фигуру солдата.— Пойдёшь с нами?— Туда иль сюда, а посерёдке не высидишь, — уклончиво ответил солдат.Кондрат Васильевич нахмурился.— Ты нам загадок не загадывай!Солдат укоризненно качнул головой.— Умный, а не понимаешь!.. Унтер — он не слепой: не хуже тебя видел, почему пулемёт не заработал. Туда мне дорожка заказана.Платайс преглянулся с Кондратом Васильевичем и сказал:— Я — командир бронепоезда. Сейчас отправка на фронт. Хвостовой пулемёт на выходе из мастерской должен ударить по наружной охране! Задача ясна?— Так точно, ваше…— Товарищ командир! — поправил его Платайс,— Так точно, товарищ командир!— Фамилия? — спросил Платайс.— Николай Петров!— Наводчик Петров! К хвостовому пулемёту бего-ом… марш!Солдат побежал к заднему вагону бронепоезда.— Без семнадцати двенадцать! — произнёс Кондрат Васильевич. — Пора!Платайс по-военному вытянулся перед Круговым.— Товарищ председатель ревкома! Разрешите вести бронепоезд в бой?Кондрат Васильевич неумело козырнул, махнул рукой и, обняв Платайса, напутственно похлопал по спине.Защёлкали, закрываясь, двери бронепоезда. С Кондратом Васильевичем осталось полтора десятка рабочих с винтовками и двумя пулемётами.— Господин большевик! — спросил у Крутова полковник. — Скажите честно, кто из вас Трясогузка: вы или так называемый барон?Кондрат Васильевич улыбнулся.— Скажу честно: для меня это такая же загадка, как и для вас.Бронепоезд без гудка плавно тронулся с места.Рабочие распахнули створки ворот. Выпустив большой клуб пара, паровоз прибавил скорость. Последний вагон миновал ворота депо. И сразу же заговорил хвостовой пулемёт георгиевского кавалера. Послышались испуганные крики колчаковцев из внешней охраны. Грохнул пушечный выстрел. Артиллерия бронепоезда открыла огонь по казармам гарнизона.Опоясалась огнями опушка леса за станцией. В бой вступили партизаны.Полковник обхватил голову руками и мучительно застонал. ПОБЕГ Армия Трясогузки в полном составе томилась в подвале мастерской. Катя сторожила ребят. Она придвинула табуретку к верстаку, под которым был люк в подвал, и уселась на неё. Как Трясогузка ни тужился, он не мог сдвинуть эту тяжесть.— Вы нас в плен не взяли! Не имеете права! — кричал командир, толкая плечом половицу.— Мальчики! Дорогие! — отвечала Катя, беспокойно ёрзая на подпрыгивающей табуретке. — Потерпите до утра! Там и постелька есть внизу — поспите!— Спи сама! — вопил из-под пола Цыган. — Как бандитов, в тюрьму засадили!— Издевательство настоящее! — вторил ему Мика тонким голосом.Когда в подвал долетели звуки боя, мальчишки притихли.— Поняли теперь? — донёсся голос Кати. — Убить могут! А вы — герои, вас охранять приказано!..Дав несколько артиллерийских залпов по казармам и домам, в которых были сосредоточены основные силы колчаковского гарнизона, бронепоезд вышел за станцию и сделал короткую остановку. Наводчика Петрова переместили к пулемёту рядом с постом командира. Это предусмотрительное распоряжение Платайса оправдало себя уже на следующей станции.Когда бронепоезд на медленном ходу подошёл к тёмной платформе, впереди загорелся красный глазок семафора — путь на запад был закрыт.Из вокзала выскочил офицер, крикнул:— Что там у вас происходит? Мы слышали канонаду!.. И телеграф не работает!Платайс подмигнул Петрову. Георгиевский кавалер высунулся из двери вагона так, чтобы видны были кресты.— Это мы, ваше благородие, партизан пугнули! Обнаглели: подошли к самому городу и телеграфные столбы повалили!— Ну и что? — тревожно спросил офицер.— Не беспокойтесь! Добивают их наши! — ответил Петров.В подтверждение его слов с востока долетела приглушённая расстоянием пулемётная очередь.Красный глаз сменился зелёным. Бронепоезд снова двинулся к фронту.А бой в городе ещё продолжался. Остатки колчаковского гарнизона, преследуемые партизанами и рабочей дружиной, откатились к окраине и залегли в канаве за мастерской жестянщика. Длинными очередями строчил пулемёт, прижимая наступающих к земле.Командир отряда Торгашов выслал две группы партизан в обход колчаковцев. Стрельба разгорелась и на флангах. Мастерская попала под перекрестный огонь. Со звоном полетели выбитые пулями стекла.Катя отбросила ногой табуретку и упала на пол.— Спускайся сюда! — услышала она горячий шёпот Трясогузки.— Ничего! — ответила Катя. — Сейчас наши заберут их в плен!Но пулемёт колчаковцев продолжал строчить, пока дружное «ура» не заглушило его. Партизаны и рабочие бросились в атаку. Звуки стрельбы стали отдаляться. На пустыре стонали раненые.Катя выглянула из окна. Недалеко от крыльца лежал партизан. Чуть подальше — ещё двое. На доске, перекинутой через лужу, сидел рабочий и зубами затягивал на руке жгут.Сдёрнув с окна занавеску, Катя выбежала из мастерской.Не прошло и минуты, как приподнялась половица.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66