Лошадь. Но откуда взяться лошади в чаще леса? Тилья осторожно выглянула и увидела едва заметное сияние, похожее на лунный свет.
Звуки замерли в отдалении.
— Удивительно! — с восторгом прошептала Мина.
— Они и правда светятся?
— Ты тоже это видела? Я думала, мне кажется. И кедры начали оживать.
Девочки снова заснули и проснулись только утром, хотя в лесу по-прежнему царил полумрак. Они доели мясо, чтобы идти налегке, и двинулись дальше. Все утро они шли без остановки, не чувствуя усталости. Мина все время пела. Иногда она вплетала в песню кедров отрывки из обычных людских мелодий, и тогда Тилья ей подпевала.
Она как раз пела «Вишенки», когда увидела своего первого в жизни единорога.
Не переставая петь, Мина прикоснулась к ее локтю и кивнула вправо. Тилья осторожно повернула голову и краем глаза заметила что-то белое, мелькнувшее в тени. Оно исчезло, но вскоре появилось снова, и Тилья смогла хорошо его рассмотреть. Лунно-белый, маленький, как пони, но стройный и легкий, как олень, с длинной гривой и хвостом. Выгнутая шея изящно удерживала небольшую голову с витым рогом. Он почувствовал на себе пристальный взгляд и скрылся среди деревьев.
Вскоре появился еще один. На этот раз Тилья не позволяла себе смотреть на него подолгу, и он шел невдалеке, иногда пропадая за деревьями. Потом пришли другие единороги и начали следовать за ними по обе стороны тропы.
Лес становился все темнее. Кедры стали расти плотнее и были гораздо моложе тех гигантов, среди которых девочки шли раньше. Спутанные ветви свисали до самой земли и мешали идти. За деревьями блеснула неподвижная стальная поверхность озера. Справа открылась маленькая лужайка, на которой они с Миной почти год назад нашли маму.
Продолжая петь, Мина остановилась и протянула руки вперед. Тилья поняла, что сейчас она лишняя, но Мина позволяет ей наблюдать, иначе не привела бы ее к озеру. Тилья нашла удобное местечко у самой воды, скрытое ветвями, и села.
Было очень тихо. В неподвижном воздухе струилась песня Мины.
Один за другим на полянку вышли двадцать три единорога. Они двигались не как животные, а как танцоры. Окружив Мину, они стояли и ждали. Она опустилась на землю и раскрыла руки, словно бы для объятий. Единороги легли вокруг нее, образовав два кольца, как лепестки цветка. Тилья догадалась, что происходит какое-то магическое таинство. Это была та магия, при помощи которой Фахиль подружился с горами и океанами.
Потом песня оборвалась. Мина склонила голову. Единороги поднялись и выстроились в ряд. По очереди они подходили к Мине и прикасались рогом к ее груди. В ответ она ласково клала руки им на морду. Тилья поняла, что это был жест благословения и прощания.
Единороги скрылись за деревьями. Мина не шевелилась. Она не подняла голову, даже когда на дальнем берегу озера появилась Анья, что-то взволнованно крича. За ней шла мать, ведя Тиддикина. Тилья вскочила на ноги и бросилась к ним.
— Кедры нам сказали! — кричала Анья. — Они проснулись! Они сказали, вы у озера! Папа ушел воевать с кочевниками. Калико вернулась. У нее крылья! А где Мина? И что эта девочка делает у нашего озера?
Не ответив, Тилья обняла ее, поцеловала и кинулась к маме. Та нагнулась и неловко обняла ее. Обе тихонько всхлипывали.
— Как же я рада вас видеть! — сказала Тилья, когда смогла говорить. — Как там папа? Река сказала, проход открыт и было сражение.
Мать вытерла глаза подолом юбки.
— Из-за гор пришли кочевники, как мы и говорили. Люди всегда начинают верить, когда уже слишком поздно. Десять дней назад отец ушел на войну. Та девочка — Мина?
Она спросила об этом как о чем-то совершенно обыденном. Наверное, если в один прекрасный день к тебе во двор прилетает крылатая лошадь, неся на спине двух мальчиков, один из которых недавно был слепым стариком, то начинаешь верить во что угодно. Анья уже как ни в чем не бывало сидела рядом с Миной, засыпая ее вопросами. Мина обнимала ее и смеялась.
Тилья не представляла, как пройдет встреча мамы с Миной. Сначала они стояли молча, разглядывая друг друга, а потом обнялись и поцеловались.
— Похоже, у меня появилась еще одна дочь, — сказала мать.
— Если хочешь, — смеясь, ответила Мина. — Пользуйся случаем, мамочка. Как только мы с Альнором сделаем все, что надо, я опять буду говорить тебе, что к чему, как всегда.
Глава 20. Дом
Солнце уже садилось, когда они вышли из леса. Тилья посмотрела на Вудбурн, куда так стремилась вернуться. Ферма казалась темной, заброшенной. Тилью снедала тревога об отце. Со слов матери она знала, что мальчики появились два дня назад, коротко рассказали ей новости, переночевали и улетели на войну.
— Что могут сделать двое мальчишек, даже на летающей лошади, против орды воинственных кочевников? — покачала головой мать.
Тилья не сомневалась в силе волшебства Веревочника, которое защитит Альнора и Таля. Но отец… Он с Дасти ушел десять дней назад и ничего не смыслил в войне. Тилья не могла думать ни о чем другом.
Но сейчас она была дома. Несмотря ни на что, ее переполняло счастье.
— Смотрите! — воскликнула Анья, чуть ли не выпрыгивая из седла.
Они взглянули, куда она указывала, на северо-запад. На фоне розового неба, широко раскинув огромные крылья и слегка согнув ноги, парила Калико. Тиддикин задрал морду и приветливо заржал, узнав подругу, несмотря на ее странное поведение. Снижаясь, она сделала два круга и приземлилась во дворе, подняв облачко пыли.
Мина бросилась к Альнору, а Анья начала приставать к Талю:
— Что произошло? Где папа? Откуда вы прилетели? Эй, почему они так целуются? Это же моя бабушка! Бабушки не должны целоваться!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76