До свидания, товарищ Малышев. – Сталин положил на аппарат трубку, взял синий карандаш и, наклонившись над столом, сделал на календаре запись.Жуков и его помощник, видя, что Сталин освободился, встали.– Садитесь, товарищи военные. – Сталин махнул им рукой и, глядя на Шахурина, скупо улыбнулся. Затем сказал: – А кое-кто жалуется на строгость товарища Сталина… – Он выразительно взглянул на Жукова: – Какая же это строгость, скажите на милость? Приходят наркомы к нему в кабинет с отчетами и… укладываются спать… Мы вам не помешали, товарищ Шахурин?..– Извините, товарищ Сталин. – Алексей Иванович чувствовал себя, как провинившийся школьник. – Больше такого не повторится.– Ничего, бывает. Знаю, что не легко вам… Так на чем нас прервал товарищ Малышев телефонным звонком? – Сталин устремил на Шахурина уже серьезный, требовательный взгляд.– Вы говорили о роли заместителей наркомов, – напомнил Алексей Иванович.– Да… Так вот, и у вас прекрасные заместители!.. Дементьев, Яковлев, Хруничев, Воронин… Великолепные специалисты и хорошие партийцы. Вот они и должны посещать отдаленные заводы, опытные аэродромы и конструкторские бюро… По вашему распоряжению. Ну зачем вам было самому лететь в Рыбинск?– Там на заводе разгорелся конфликт между конструкторами и производственниками, – пояснил Шахурин.– Конфликт мог прекрасно уладить товарищ Патоличев Н. С. Патоличев – в то время первый секретарь Ярославского областного комитета партии. (Прим. авт.)

. Он организатор высшего класса, хорошо работает с людьми, с ходу умеет вникнуть в дело.– Верно. Не подумал я…– Давайте договоримся твердо: без моего ведома вы из Москвы не отлучаетесь. И лично на вас в числе прочих обязанностей лежит ежедневный отчет перед ЦК и Совнаркомом… Письменный отчет!.. О выпуске самолетов и моторов. И не простой отчет о собранных самолетах, а о проверенных в воздухе – облетанных и отстрелянных…– Все ясно, товарищ Сталин. – Шахурин встал и начал складывать в портфель бумаги.Алексею Ивановичу хотелось послушать доклад Жукова о положении на фронтах, но в приемной наркомата его ждали «гонцы» с заводов, да и видел, что Сталин уже будто забыл о нем и подошел к другому краю стола, где были развернуты карты.Генерал армии Жуков, поняв, что Сталин переключился мыслями на фронтовые дела, решил сказать ему то, о чем намеревался.Но Сталин упредил:– Однажды мы толковали за обедом, что не надо сердиться на Сталина, когда он ругает товарища Жукова. – Он поднял зажатую в правой руке потухшую трубку, будто призывая к вниманию. – Сталин ругает Жукова, а Жуков ругает командующих фронтами и армиями, и дело идет лучше. Но нельзя ругать Жукова и командующих до такой степени, чтоб деятельность их сковывалась и дело шло хуже…Жуков внутренне содрогнулся: ведь он сам собирался – может, в иной форме – сказать эти же слова Сталину.– Так что передайте товарищу Тимошенко, чтоб он излишне не ругал Лукина, Курочкина и Конева. Более того, пусть представит их к высоким правительственным наградам; возможно, это поможет Лукину и Курочкину вышвырнуть немцев из Смоленска…– Вы правы, товарищ Сталин… – только и нашелся Жуков. – Разрешите докладывать?– Одну минуту. – Сталин повернулся к Молотову: – Будет полезно, если начальник Генерального штаба познакомится с нашим письмом Черчиллю. – Затем пояснил Жукову: – Мы предложили английскому премьеру поторопиться с открытием второго фронта.– Даже указали устраивающие нас возможные варианты его создания, – уточнил Молотов.– Простите, я не очень понял. – Жуков нахмурил брови, и глаза его сузились, потемнели. – И вам не потребовалась для этого точка зрения Генерального штаба?Сталин и Молотов переглянулись, будто не зная, как реагировать на слова генерала армии.– Есть ведь оперативно-стратегические целесообразности… – Жуков испытывал неловкость и с трудом подбирал слова. – Они могли быть вам неизвестны…Сталин досадливо усмехнулся, сунул в рот мундштук трубки и успокоительно сказал:– Мы пока исходили из целесообразностей политической стратегии… Из изученных нами факторов.– В порядке военно-политического зондажа, – добавил Молотов и открыл одну из своих папок. – Вот, Георгий Константинович, можете познакомиться с личным посланием товарища Сталина господину Черчиллю.От Жукова не ускользнуло чуть заметно сделанное Молотовым ударение на словах «личным посланием», и он тут же сказал:– Я не дипломат… Раз существует форма обменов между главами правительств личными посланиями, может, Генштаб действительно тут ни при чем.– Читайте, – требовательно сказал Сталин и, повернувшись к Жукову спиной, медленно направился к своему рабочему столу.Жуков взял две странички с четким машинописным текстом и про себя начал читать:«Разрешите поблагодарить Вас за оба личных послания.Ваши послания положили начало соглашению между нашими правительствами. Теперь, как Вы выразились с полным основанием, Советский Союз и Великобритания стали боевыми союзниками в борьбе с гитлеровской Германией. Не сомневаюсь, что у наших государств найдется достаточно сил, чтобы, несмотря на все трудности, разбить нашего общего врага…»Затем Сталин сообщал премьер-министру Великобритании, что положение советских войск на фронте продолжает оставаться напряженным, и объяснял причины этому…«Мне кажется, далее, – писал он, – что военное положение Советского Союза, равно как и Великобритании, было бы значительно улучшено, если бы был создан фронт против Гитлера на Западе (Северная Франция) и на Севере (Арктика).Фронт на севере Франции не только мог бы оттянуть силы Гитлера с Востока, но и сделал бы невозможным вторжение Гитлера в Англию.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19