Было бы святотатством и кощунством подозревать в этой краже ваше величество. Бессмысленно подозревать в этом и меня самого. Следовательно, подозрения падают на одного из двух приятелей, если рассуждать здраво, и они не могут быть чисты от подозрения в этом самом гнусном преступлении. Если мы произведем дознание по всем правилам, то приблизимся к истине, ибо потеря этих драгоценностей, когда мы так нуждаемся в них — они ведь могли обеспечить надолго нашу жизнь, — была бы большой оплошностью.
Камгар же благодаря величию своей души и царственности характера презирал все земные сокровища, и эти рубины для него были лишь пустяком, и он счел ниже своего достоинства и сана подвергать друзей унизительному допросу из-за пропажи камней, пренебрег этим. Чтобы скрыть преступление одного из спутников, он, напротив, проявил чрезмерное великодушие. Хушманд не преступил черты повиновения, овладел собой и тоже смолчал, но не мог оставить дело без последствий, решил испробовать все и пошел с жалобой к городскому кадию, не спросивши Камгара.
Но блюстители шариата не сочли возможным обвинить людей без доказательств и попросили Хушманда обосновать обвинение. Поскольку без достаточного основания ни один иск не может быть удовлетворен и никогда воровство не будет установлено без свидетелей, Хушманд вернулся назад, так и не достигнув своей цели, и к его огорчению прибавился еще стыд. Ему стало не по себе, он был подавлен несправедливостью судьбы.
А когда он приносил жалобу, там был один житель того города, он догадался о состоянии Хушманда и сказал:
— В нашем городе живет одна проницательная и мудрая женщина, слава о ее уме распространилась по всему городу, прозорливость ее совершенна. Горожане во всех трудных случаях прибегают к ее помощи и тотчас обретают желанное. Если хочешь, чтобы твое дело разрешилось, пойди к ней, передай через служителей жалобу и пусть эта равная мужам женщина решит твое дело, и ты обретешь жемчужину желания и радость успеха.
Хушманд, не откладывая, поспешил к служителям той добронравной женщины и изложил свою просьбу. Тот кипарис с лужайки добродетели, выслушав просьбу Хушманда, велел каждому из четырех спутников одному за другим явиться к ней после захода солнца, когда небесная владычица — луна выйдет украсить собою общество небесных звезд.
Все четверо согласились с ее решением. Первым выпало явиться Камгару. Повсюду в доме были разостланы роскошные ковры, кругом горели камфарные светильники, все благоухало, а в золотом кресле восседала разодетая и разубранная хозяйка. Перед ней почтительно сидело несколько человек. Они внимали ее сладостным словам, влюбленные, словно Фархад, в ее красоту, обретя от ее красноречия сладость в сердце. Хозяйка оказала Камгару великий почет, усадив впереди всех, велела угостить его по-царски, стала потчевать его и развлекать, как это принято у благородных и воспитанных людей.
Камгар был потрясен царственным величием, мудростью и поистине мужским благородством той женщины из обители знаний и учености и начал превозносить ее. Прошло некоторое время, и та добродетельная женщина попросила всех посторонних удалиться и обратилась к Камгару. Поговорив о том о сем, проницательно вслушиваясь в его речи, она постепенно и искусно перевела разговор с небесных высот на земные и рассказала ему такую историю.
Рассказ
Рассказывают, что в одном городе дружили два человека. Дружба у них была крепкая, прочная. А в том городе с давних незапамятных времен установился такой обычай: когда солнце перемещалось в созвездие Овна, что означает наступление радости и начало весны, прекрасные девы и знатные госпожи надевали свои лучшие платья и шли на берег моря, где смывали с себя грязь и пыль, словно цветы и трава на лужайке, омываемые дождем. На берегу устраивались празднества, из зависти к которым лужайка покрывалась клеймом печали, словно тюльпан, а стройные деревья в саду от ревности вяли с вершины до корней.
По этому обычаю, однажды женщины города нарядились, словно пестрые павы, навели красоту, так что берег, где они собрались, вызывал зависть самой весны. Звуки чангов и рубабов возносились до самых небес, и море не в пример зеленому морю небес обняло своими волнами тысячи солнцеликих красавиц, подобных Зухре. Обманчивая судьба, влюбленная в тех куколок, которые сводили с ума, не поскупилась на песни и вино.
А те два преданных друга пошли на берег моря, чтобы полюбоваться на чарующих дев и погулять по лужайке красоты. Они стали прохаживаться по берегу, но народу было много, и они потеряли друг друга. Действительно, в такое прекрасное время, когда даже ангелы могут заблудиться на небе, ничего нет удивительного, если заблудится человек. Один из друзей в поисках другого забрел далеко и вдруг увидел паланкин. Ветерок приподнял занавеску паланкина, и перед его взором заблистала прекрасная дева, которая казалась розой, выглянувшей из бутона, или жемчужиной, которая показалась из раковины, или месяцем, выглянувшим из-за туч. Как только юноша увидел ее, из лука ее бровей вылетела черная стрела ресниц и ранила его прямо в сердце. Словно раненая дичь, он повалился на землю. А та луна с неба великолепия поразила его, словно шах-завоеватель, и пронеслась мимо, оставив его под тяжким бременем любви.
Другой приятель, который повсюду искал своего друга, раненного мечом-взглядом, вдруг увидел его, бьющегося, словно рыба, на прибрежном песке, а вокруг него — большую толпу народа. Он немедля приподнял голову несчастного с земли, стряхнул с нее пыль, положил к себе на колени.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135