— Берегись, — продолжал старик, — впредь не совершай таких поступков, ибо обида нашего уважаемого старшины не принесет нам пользы.
То, что я слышал от старших, сегодня тебе повторю:
Сын, ты состаришься тоже, прислушайся к мнению старца.
Но юноша, оправдав изречение: «Тот, кто мерзок по натуре, не отблагодарит благодетеля» , счел это поводом к тому, чтобы расстаться со стариком, простился с ним, мигом забыл все оказанные ему благодеяния, ступил на путь черной неблагодарности и поселился в квартале купцов. Однако спустя несколько дней он обнищал и остался без единого гроша.
Но вот по воле случая красивой дочери богатого купца полюбилось его пригожее лицо, и, не подвергнув его настоящему испытанию, как это делают с золотом, она вышла за него замуж.
Прошло какое-то время, и в один прекрасный день муж стал распространяться о своей знатности и богатстве, уговаривая жену выехать из ее родного города. Жене захотелось увидеть новые края, стать хозяйкой его огромного состояния, пожить в свое удовольствие и вкусить всех мирских благ и наслаждений. Через родственников она попросила у отца разрешения на отъезд, но тот не разрешил. Тогда она тайком вместе с мужем покинула ночью отчий дом и двинулась в дальний путь.
По прошествии многих дней, после всяких трудностей и долгого пути они очутились в пустыне, где и не пахло людским жильем.
— Что это за место? — спросила жена, — Здесь нет ни единой живой души, а язык от жажды не может слова вымолвить. Ради бога, найди воды, я умираю от жажды.
— Не горюй, — стал утешать ее муж, — потерпи часок, здесь поблизости есть чудесное место, там растут разные плоды и злаки, во все стороны бегут ручьи, подобные райским Салсабилу и Тасниму, повсюду — лужайки со смеющимися розами и базиликами. Все это похоже на вышний рай и райские сады. Вот там и живут мои родители. Мы скоро прибудем туда и избавимся от тягот пустынь и безводных степей.
Жена обрадовалась его речам, и, хотя ей трудно было двигаться, она через силу вновь зашагала.
Спустя какое-то время вдали показалась деревушка из нескольких жалких лачуг.
— Муж мой, — сказала жена, — в этой деревне нет ни садов, ни арыков. Ведь в таких лачугах постыдился бы жить даже простой мусорщик.
— Жена, — ответил он, — здесь даже более того прелестей, чем я говорил тебе. Ведь ты еще ничего не видела, а возводишь напраслину.
Затем муж посадил жену в тени дерева и сказал:
— По нашему обычаю мои родственники должны встретить тебя громом барабанов и пением флейт, облечь тебя в драгоценные одеяния и украшения, а потом ввести торжественно и с музыкой в город, чтобы там устроить пир и празднество и провести весь день до самого вечера в веселии и за вином. Посиди немного под этим деревом, а я сообщу родным о тебе.
Жена, одураченная красивыми словами, села под деревом, а муж побежал к деревне.
Не прошло часа, как послышались гром барабанов и звуки флейт, и жена увидела вдали мужчин и женщин, приближавшихся с песнями и танцами. В предвкушении нарядов и украшений женщина готовилась достойно встретить родных мужа. Но вдруг к ней подбежало несколько безобразных и мерзких мужиков, похожих на мясников. Они схватили ее за косы, раздели донага, словно в день Страшного суда. Женщина кричала и оборонялась, но ничего не помогло. Наконец, они связали веревками эту беднягу, оказавшуюся без защиты на чужбине, обрили ее сверху донизу и исколотили так, что она обливалась алой кровью. Потом соорудили носилки, бросили ее туда, крепко привязав ее руки и ноги к подпоркам, а затем, довольные и радостные, вернулись в деревню. А два стрелка сели в засаду с отравленными стрелами, натянув тетиву. Жена сначала кричала и плакала, но потом от потери крови совсем лишилась силы и перестала двигаться. Спустя час в воздухе показалась огромная птица с мощными крыльями, подобными ветвям дерева, с клювом величиной с хобот слона. Человек при виде ее терял мужество, от шума ее крыльев душа улетала прочь.
Птица подняла клювом несчастную женщину и взвилась в воздух. Веревки, которыми она была привязана, разорвались, как паутинка, а носилки полетели на землю. Засевшие в засаде стрелки стали пускать в птицу отравленные стрелы, и две из них угодили прямо в крылья, но не причинили поначалу птице вреда, и она пролетела по небу около ста фарсахов. Но потом яд стал действовать, и она начала слабеть и опускаться на землю. Она села на каком-то острове, окончательно ослабев от яда, выпустила женщину, а потом стала изрыгать из клюва разной формы изумруды чистой воды, которые, казалось, были отполированы и огранены лучшими ювелирами. В тот же миг душа птицы покинула свою оболочку, словно последний выдох ее был изумрудом.
Израненная и разбитая женщина долго лежала там без сознания. Придя в себя, она открыла глаза, оглянулась и увидела, что находится на острове, одинокая и покинутая всеми, вся в крови. Поблизости не было ни друга, ни утешителя, ни коня, ни пищи. И все-таки она поблагодарила всевышнего Изеда, подняла каменья, которые послужили причиной стольких мук и тревог для нее, и двинулась, нагая и плачущая, куда глаза глядят. Она шла потихоньку, надеясь найти укромное местечко, где бы спрятаться от хищных зверей.
Бедная женщина прошла так около двух фарсахов. Золотая птица-солнце спряталась на западе, ночь подняла над горизонтами навес из темноты, и женщина, опасаясь за свою жизнь, решила переночевать в пещере. К этому времени она изнемогала от голода, от холода и ночной сырости, раны ее ныли, а страх одиночества довершал ее мучения. Всю ночь напролет она молилась, воздев руки к всевышнему судне, покровительствующему тем, кто просит его о помощи, моля спасти ее из этой пучины бедствий и гибели.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135