Ее голос я бы не спутал ни с одним другим. Да и никто бы не спутал!
- Это я. Со мной все в порядке. Не волнуйтесь.
- Где ты?
- Со мной все в порядке. Как вы?
Я понял, что абсолютно никакой информации не получу, а продолжать разговор в таком духе глупо и опасно. Нужно было срочно придумать какой-то другой вариант, но мне ничего путного не приходило в голову. И вдруг я вспомнил!
"А если тебе кто-то захочет "открыть глаза" на то, кто я на самом деле? Если тебе начнут передавать какие-то сплетни обо мне?"
Этот вопрос я задал Мари, когда решал - рассказать ли ей всю правду о моем прошлом. Задал, будучи уверенным в том, что знаю ответ. И, в общем, не очень-то ошибся. Разве что в формулировке.
"Я верю и буду верить только тому, что вы сами мне скажете. Я не поверю ни собственным ушам, ни собственным глазам, если вы сами не подтвердите этого. Даже если мне скажут, что вы кого-то убили и предъявят неопровержимые доказательства, я им не поверю. Никогда не поверю. Потому что я люблю вас".
- Ты мне веришь по-прежнему? - спросил я, молясь в душе, чтобы она поняла, о чем я на самом деле беспокоюсь.
- Все по-прежнему, - мгновенно отозвался любимый, чарующий, единственный в мире голос. - Все хорошо.
- Все хорошо, - ответил я, испытывая что-то похожее на облегчение. - Я люблю тебя...
Это вырвалось помимо моей воли, я не собирался говорить ничего подобного. Я вообще не говорил этих слов никогда и никому, кроме Дениз. И не думал, что скажу их.
- Постарайся быть счастливым, - услышал я последнюю фразу, и в трубке раздались гудки отбоя.
"Постарайся быть счастливым..." Это была цитата из ещё одной нашей с Мари любимой книги: Антуан де Сент-Экзюпери, "Маленький принц". Мы оба знали эту сказку наизусть и именно эту фразу говорили друг другу, когда расставались всего лишь на несколько часов. Это было нашим паролем, нашей тайной. Это значило, что мы обязательно увидимся снова. Значит, Мари и в это верила. Бедняжка...
Две недели спустя я отправился в командировку в Нью-Йорк. На летном поле, прямо у трапа мне на шею бросилась красивая, невероятно эффектная молодая женщина и, чуть не задушив в объятиях, прошептала, чтобы я молча подчинялся ей, не проявляя никакой инициативы. Зачем моим незнакомым "друзьям" понадобилось это маленькое представление - ума не приложу. На меня, конечно же, обратили внимание, чего иначе не случилось бы, не будь этой бурной встречи.
Девица отвезла меня в какой-то пригородный мотель. И там, наконец, я увидел одного из своих "работодателей". Все они, впрочем, были на одно лицо, точнее, совершенно безликими - и тот, кто пытался разговориться со мной в брюссельском кафе, и этот американский визитер. Впрочем, одна отличительная черта у последнего все-таки была - по-французски он говорил хоть и безупречно, но с акцентом. Причем не с американским, а со знакомым мне - хотя и изрядно подзабытым! - типично русским.
- Вас что-то смущает? - проникновенно спросил мой визитер. - Вы хорошо меня понимаете, когда я говорю по-французски? Или предпочитаете другой язык? Русский, например...
- Боюсь, что знаю его значительно хуже вас, - сухо ответил я.
Мне уже до смерти надоели все их подначки и психологические изыски.
- Возможно, - покладисто согласился мой собеседник. - Но у вас будет блестящая возможность освежить ваши знания. Поедете в Россию.
- Это ещё зачем? - искренне удивился я. - Я полагал...
- Вы правильно полагали. Но интересующее нас лицо собирается нанести визит именно туда. И именно там все должно произойти. Кстати, для вас это лучше: русские питают какое-то инстинктивное уважение к иностранцам. В отличие, кстати, от французов.
Так... Все оказалось ещё хуже, чем я предполагал. Совершить покушение на высокое лицо в Европе практически нереально, но при большом желании и некотором везении все-таки можно после этого уцелеть и скрыться. А вот в СССР...
- И чем же это "уважение" мне поможет? - усмехнулся я. - Чекисты выстроят почетный караул в мою честь? Или помогут убить Рональда Рейгана?
- Ценю ваше чувство юмора. Просто никому не придет в голову охранять иностранного президента от иностранца, да ещё с безупречной репутацией и с легальными документами журналиста. Им хватит забот с собственными, как они их называют, "диссидентами". А вы должны вести себя как можно более естественно.
- Как сегодня в аэропорту? - саркастически осведомился я. - Кто вам пишет сценарии - отставной голливудский алкоголик? Что за дешевый балаган вы устроили?
- Лучший способ надежно спрятать что-то - это положить на самое видное место, - сухо ответил мой собеседник. - Я не уполномочен обсуждать с вами вопросы протокола. Мне поручено проинструктировать вас совсем по другим вопросам. Но это произойдет не сегодня, а послезавтра. Сейчас вы поедете в нормальную гостиницу, в забронированный для вас номер и займетесь своими служебными делами. Послезавтра та женщина, которая встречала вас в аэропорту, привезет вас на место встречи. Кстати, её зовут Аннет, она ваша соотечественница.
- Какое отечество вы имеете в виду? - спросил я, поднимаясь с кресла. - Тут ведь так легко запутаться... и мне, и вам.
- Я уже оценил ваше чувство юмора, не тревожьтесь. Аннет француженка. Кстати, если вы захотите приятно провести ночь...
- То отключу телефон и приму таблетку снотворного, - отрезал я. - Я не поклонник любительских порнофильмов.
- С чего вы взяли, что вашу встречу с Аннет будут снимать? - искренне изумился мой собеседник.
Так искренне, что я тут же понял: да,будут. И встреча в аэропорту тоже снималась. Нетрудно догадаться для кого предназначался этот сюжет.
- Что передать Мари? - осведомился мой собеседник уже на пороге.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86