На берегу пруда в ночной тишине вдохновенно квакали лягушки. Шаги Егора спугнули их. Лягушки дружно прыгнули в воду. Раздался плеск воды, сменившийся тишиной.Егор недовольно посмотрел на светящийся циферблат часов. Он не выносил, когда его заставляли ждать. Сунув руки в карманы, Буданов прислушался. Неожиданно тишина показалась ему зловещей. Это его удивило. Он никогда не боялся ночного леса. Егор сунул руку в карман за сигаретами, когда в кустах тихо хрустнула ветка.Звук был самым обычным, но сейчас он почему-то встревожил его. Егор осторожно двинулся к кустам, но в этот момент с противоположной стороны послышались чьи-то крадущиеся шаги. Буданов резко обернулся. Он почувствовал движение за своей спиной, но было уже слишком поздно. Боль была короткой и ослепительной, как вспышка молнии. Затем наступила темнота. * * * — Ты больше похож на осужденного перед казнью, чем на богатого плейбоя, ужинающего в ресторане с любимой девушкой. Неужели мое общество так мучительно для тебя? — спросила у Игоря Оля Кузина.Оркестр тихо играл романтическую кубинскую румбу. Просторный прохладный зал привилегированного клуба “Тропическая ночь” был погружен в приятный полумрак. Огоньки расставленных на столиках свечей мерцали, как влюбленные светлячки.— Не понимаю, что тебе от меня надо? Зачем ты это делаешь?— Что ты имеешь в виду?— Ты намеренно ставишь меня в неприятную двусмысленную ситуацию.— Это не правда. Я просто хочу тебе помочь. Ты нравишься мне. Наверное, это звучит глупо, но мне кажется, что я влюбилась в тебя в тот самый момент, когда ты вошел в юридическую консультацию.— Действительно глупо, хотя меня это нисколько не удивляет, — пожал плечами Игорь. — В некотором роде это мне даже льстит, потому что лишний раз доказывает, что моя маскировка была безупречной. Ты увидела высокого привлекательного мужчину, и нет ничего странного в том, что на мгновение ты увлеклась им. В этом не было ничего противоестественного. Но теперь, когда тебе известно, что я не красавец-плейбой, а скучная деловая женщина, начисто лишенная романтизма, сухая и жесткая, как кусок хлеба двухнедельной давности, чего ты от меня ждешь? Я не способна испытывать трепетные чувства даже по отношению к представителям противоположного пола, а от лесбиянок меня просто тошнит. Так на что ты надеешься?— Но ведь по легенде ты мужчина, — заметила Оля. — Так что наши отношения гипотетически можно рассматривать как гетеросексуальные.— Ерунда. Это не более чем маскировка. Ты прекрасно знаешь, что я женщина.— А как насчет вторичных половых признаков? — с невинным видом поинтересовалась Кузина.— О чем ты говоришь?— Держу пари, что ты бреешься по утрам, — усмехнулась девушка. — Хотя, насколько я помню, Маринина ни в одной из своих книг не упоминала о том, чтобы Каменская брила бороду.— Этого еще не хватало! — разозлился Игорь. — Есть некоторые вещи, которые даже она не имеет права разглашать. Естественно, что я бреюсь по утрам. В данный момент я живу по легенде, согласно которой я мужчина, и моя маскировка должна быть безупречной. Я вживаюсь в новый образ с такой же легкостью, с какой хамелеон меняет свою окраску.— А первичные половые признаки?— Что ты имеешь в виду?— То, что ты делаешь в мужском туалете. Наверняка ты вынимаешь из штанов точно такую же штучку, как и другие мужчины.— Это тоже маскировка, — пожал плечами Филимонов. — Если бы я в общественных местах использовала женский туалет, это могло бы навести преступников на подозрения.— То есть, если бы тебе пришлось, естественно, ради общественного блага, изображать в постели мужчину, ни один эксперт не заподозрил бы, что ты на самом деле женщина?— Естественно. Следственная работа требует жертв. Если уж я в свое время отдала предпочтение милиции, зловонным трупам, плачущим пострадавшим и сомнительным радостям разоблачения преступников, я должна идти до конца. Иначе не может быть.— Ладно, — вздохнула Кузина. — Раз ты должна идти до конца, так тому и быть. На всякий случай советую тебе говорить о себе в мужском роде, а не в женском. Если нас кто-то услышит, это может навести на подозрения. Маскироваться так маскироваться! Забудь на этот вечер, что ты Анастасия Каменская, и будь просто Игорем Филимоновым, богатым и красивым плейбоем, который назначил свидание обаятельной молодой женщине. Раз уж мы работаем под прикрытием, давай для маскировки наслаждаться жизнью на полную катушку. Для начала мы выпьем еще по бокалу “Божоле”, а потом потанцуем.— Я не буду пить, — возразил Игорь. — Когда я пью, у меня эмоции эфир забивают, а я должна мыслить стройно и последовательно.— Почему?— Что “почему”?— Почему ты должна мыслить стройно и последовательно? Тебя что, кто-то заставляет? По-моему, ты никому ничего не должна.— Потому что я такая, какая есть.— Потому что, когда ты думаешь, ты не способен чувствовать. Чувства ведь редко бывают стройными и последовательными.— Может быть и так. Я называю это внутренней дисциплиной.— А я называю это страхом перед чувствами. Чувства ведь могут причинить боль, а мысли — никогда, особенно стройные и последовательные логические построения. Сначала ты подавляешь свои чувства с помощью интеллекта, а потом только и делаешь, что жалуешься на отсутствие нормальных человеческих эмоций и заявляешь, что ты компьютер на двух ногах.— Мне не нравится думать над такими вещами, — поморщился Филимонов. — Мне это неинтересно.— Сегодня тебе вообще не надо ни о чем думать, — мягко сказала Оля. — Слишком много думать тоже вредно. От этого на извилинах мозоли появляются.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94