ТОП авторов и книг     ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 

Н-не получишь показаний — ты п-по уши в дерьме.
Шмыгая носом, Зайчик-Засранчик слушал откровения родителя. В методах не оставляющих следов истязаний советская милиция не придумала ничего нового и оригинального. Да и к чему было изобретать велосипед, если к ее услугам был обширный многолетний опыт царской охранки и НКВД, гестапо и КГБ, иранского САВАКа и польской дефензивы. Менялись лишь названия приемов, но не сами приемы. Главная заповедь мента — пытай, не оставляя следов. Не оставляя следов и, естественно, не попадаясь. Попался — значит дурак, а глупости начальство не прощает.
«Парашют». Человека поднимают за руки и за ноги и плашмя кидают на пол. Следов никаких, зато ощущения — словно ты стал отбивной котлетой.
«Слоник». На голову подозреваемого одевают противогаз и пережимают трубку до тех пор, пока глаза не полезут на лоб. Короткий вдох — и по новой.
«Марьванна» или «Попугай» — когда голову засовывают между колен, руки и ноги сковывают наручниками и катают получившийся обруч по полу, пиная по согнутому позвоночнику. Еще эффективнее — колотить резиновой палкой по голым пяткам — нервных окончаний полно, а синяков не остается.
«Карандашик» — сдавливание пальцев подследственного с зажатым между ними карандашом.
Миша слушал истории о том, как иногда кретины подследственные умирали под пытками. Заключение медиков всегда было одним и тем же — смерть от естественных причин, судмедэксперты ведь свои в доску, что надо, то и напишут. Хреново, конечно, когда подследственный на допросе загибается, но ничего не поделаешь — во всяком деле бывают издержки производства.
— Власть не может без насилия, — поучал мальчика бывший опер. — Власть лицемерна. Ни для кого не секрет, что во многих случаях лишь жестокие пытки в соединении с другими приемами оперативной работы позволяют изобличить преступника. Власть дает на пытки свое молчаливое согласие. Главное условие — не попадаться. Когда ты идешь на захват, нет времени разбираться, кто виновен, кто невиновен. Лучше я сто раз в полную силу ударю сотню людей, чем кто-то один воткнет в меня перо. Пусть это жестоко, но справедливо. Мент не может быть добрым и вежливым.
Приходишь, например, к свидетельнице, а она ни в какую без повестки идти в отделение не хочет. А у нас нет времени писать повестки, иначе задержанного придется отпустить. Сориентируешься по ситуации, если сама с криминалом связана и ясно, что вонять не будет, то припугнешь, а то и врежешь ей пару раз, пообещаешь по стенке размазать — как миленькая пойдет!
Миша слушал отца, и ему становилось страшно, но еще больше он боялся показать свой страх. Ведь мама говорила ему, что он будем самым храбрым, самым сильным, самым умным, самым великим, самым знаменитым. Он не имел права разочаровывать маму, ведь он так любил ее. Разочарование могло ее убить. Она сама однажды так сказала. Миша поклялся себе, что никто никогда не увидит его страха.
Когда мальчику исполнилось восемь лет, Людмила, несмотря на протесты мужа, купила ему крошечную скрипку и отдала в музыкальную школу. Преподаватели выдержали ровно полгода, а потом тактично объяснили Мишиной маме, что при всем желании сделать из ее ребенка второго Паганини ну никак не удастся. Не то, чтобы мальчик не старался, но для игры на скрипке необходим музыкальный слух и хоть какое-то чувство ритма. Ни того, ни другого у ее сына не обнаружилось.
Людмила была в отчаянии, хотя всеми силами это скрывала. Миша был готов убить себя. Он так старался не разочаровать мать, но у него ничего не получилось.
Потом он последовательно ходил в кружок рисования, в кружок скульптуры, в кружок литературного творчества, в хор, на фигурное катание. Мальчик старался изо всех сил, но над ним словно висело проклятие. Раз за разом он разочаровывал Людмилу. Когда Мише было тринадцать лет, Губанова умерла. Врач сказал, что у нее было слабое сердце.
«Это не так, — подумал Миша. — Это я разбил сердце своей матери».
Перед ним оставался открытым только один путь. Артем Губанов хотел, чтобы сын пошел по его стопам. Он учил мальчика драться и стрелять. Напиваясь, он избивал его, обучая переносить боль. Однажды Миша сам попросил отца пытать его так, как он пытал подследственных. Когда Артем изо всей силы сжал его руку с зажатым между пальцами карандашом, мальчик истерически расхохотался. Боль возбуждала его, а тщательно скрываемая ненависть к отцу придавала ему силы. Неожиданно Миша понял, что выдержит все. Он больше не боялся боли, не боялся смерти. Он словно наблюдал со стороны за самим собой, играющим роль. В этот момент Миша Губанов превратился в Психоза.

* * *

На экране компьютера нарисовалась грубо сколоченная деревянная виселица. Вдоль ее горизонтальной перекладины тянулась выполненная витиеватым шрифтом надпись: «Скажи мне, кто твой враг, остальное — моя забота» .
К перекладине была подвешена табличка, гласящая:

«КРУГОМ ВРАГИ? Обращайтесь к Святой Инквизиции и… и спите спокойно».


Генерал Красномырдиков нервно щелкнул мышью, переключаясь на следующую электронную страницу.
«Сервер „Страшная_месть. ру“ дает вам уникальную возможность по своему усмотрению расправиться с давними и заклятыми врагами» , — прочитал он. «Вы сможете виртуально осуществить любые, самые сокровенные желания. Совершенно безнаказанно вы сможете измываться над своими врагами, мучить и терзать их самыми изощренными способами — и, заметьте, никакой уголовной ответственности! Более того, вместе с вами осуществить святую месть смогут все остальные посетители нашего сервера!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101

ТОП авторов и книг     ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ    

Рубрики

Рубрики