Слушает одни и те же вопросы, уже почти машинально дает на них одни и те же ответы:— Круглов Виктор Анатольевич.— В Москве.— Нет, временно не работаю.— У гостиницы стоял, ожидая клиента.— Да, знаю, но я же не работаю, нужны были деньги.— Этого человека? Нет, не знал и раньше не видел.— Ничего подозрительного не заметил.И так далее, и тому подобное. Иногда Виктору казалось, что все случившееся — кошмарный сон, что это произошло не с ним. Может быть, если бы его оставили в покое, он бы эти жуткие воспоминания благополучно похоронил где-нибудь на задворках памяти. Но его внимательные собеседники не давали ему такой возможности.Сначала это были ребята в серых милицейских мундирах, потом — в синих прокурорских. Теперь вот их сменил вежливый молодой человек в скромном цивильном костюме. Он оказался сотрудником ФСБ и беседовал с Виктором в неприметном особнячке без опознавательных знаков. С его появлением вопросы приобрели несколько иной характер, стали более детальными и заковыристыми. Они как бы вытекали один из другого, устоявшаяся в общем и целом картина трагедии стала обрастать новыми подробностями. Правда, для этого приходилось сильно напрягаться, мысленно реконструируя тот злополучный день, а это давалось Виктору весьма тяжело.Вот, к примеру, вопрос: почему он поставил свою машину именно в том месте, где его в итоге и нашел клиент? Ну как, почему? От подъезда его наверняка прогнали бы — швейцар, охранники. Он чужой, а чужих нигде не любят.— Так ведь вас от гостиницы видно было плохо? — уточнил собеседник Виктора.— Почему? От главного подъезда нормально видно. Иностранец же меня заметил.— Может, он из окна вас углядел? — гнул свое сотрудник ФСБ.— Вряд ли, что ему в окне торчать — вышел на улицу, и все. Там ведь еще вокруг могли стоять машины, просто совпало так — никого в тот момент не было. К тому же, — Виктор помедлил, вспоминая, — если бы он в окно выглядывал, я вполне мог его заметить.— Почему? — удивился молодой человек.— Да я там, наверное, минут сорок загорал, от нечего делать окна разглядывал.— Но вы же стояли не напротив здания, а под углом. Что же вам там было видно?— Ну так, кое-что видел. Мойщики окон там висели.— И все?— Еще женщина высовывалась из окна. Кажется, рыжая.— Вспоминайте, вспоминайте, — наседал на него собеседник.Виктор, совершенно не понимая, что это тот прицепился к такой ерунде, силился вспомнить, что же и кого он видел, сидя в машине. И, кажется, вспомнил.— Мужик там был в окне одном. Руками размахивал и вроде бы разговаривал с кем-то. То отойдет от окна, то снова вернется.— Вы помните, как он выглядел?— Лица не рассмотрел — далеко. Кажется, он был в чем-то светлом. Может, в белой рубашке…Тут сотрудник ФСБ немного напрягся и переспросил:— Точно в белой?— Вроде точно… Я не очень хорошо это запомнил.— А на каком этаже он был?— Я же не считал. Но выше середины, точно. — И тут Виктора осенило: — Вы думаете, это он?— Кто «он»?— Ну, самоубийца этот!— Да ничего я пока не думаю, — охладил его молодой человек, — пытаюсь составить более-менее ясную картину происшествия. Виктор, вы точно помните, что мужчина в окне с кем-то разговаривал?— Нет, я просто так подумал тогда. Очень похоже было по тому, как он себя вел. Хотя разные психи бывают — сами с собой могут общаться. Ведь потом-то он выбросился.— А может, не он.— Может быть, — тяжело вздохнул Виктор.Беседа продолжалась еще более часа, но ничего значительного вспомнить не удалось.В заключение молодой человек из ФСБ попросил Виктора не разглашать содержание их беседы и никому о ней не рассказывать.Вдруг поняв, что вот сейчас он останется один на один со своими, практически уже неразрешимыми («Москвич» отправился на кладбище автомобилей) житейскими проблемами, Виктор вдруг спросил:— Скажите, а я тоже могу вас попросить о чем-нибудь?— О чем? — растерялся молодой человек.— Устройте меня на хорошую работу! — выпалил Виктор.Немного помолчав, видимо, обдумывая услышанное, сотрудник ФСБ поинтересовался:— Почему вы решили, что мы можем это сделать?— Знаете, — ответил Виктор, — я родился и вырос в обществе, которое убеждено — ваше ведомство может все. И у меня нет причин сомневаться в этом.Молодой человек в скромном цивильном костюме рассмеялся:— Не обещаю, но что-нибудь постараемся придумать. Позвоните мне через недельку. Пишите телефон. * * * Очень внимательно, не перебивая и не задавая дополнительных вопросов, Тагиров выслушал доклады сотрудников. Глубинная отработка приоритетных направлений дала некоторые результаты. Сейчас он пытался суммировать разрозненные факты и связать их в логическую цепочку.Допросы свидетелей гибели Лейтера практически ничего не дали. Швейцар, водители гостиничных лимузинов, немецкие граждане (отец и сын), находившиеся внутри злополучного «Москвича», несколько прохожих, случайно оказавшихся рядом, — все они видели лишь финал трагедии. Но вот подрабатывающий частным извозом водитель машины, на которую упал американец, рассказал нечто любопытное.После активного вовлечения его в игру «я вспоминаю», этот Виктор Круглов припомнил, что видел в одном из окон гостиницы мужчину в белой рубашке, который с кем-то разговаривал. Свидетель не берется утверждать, что это был именно тот человек, который потом рухнул на его машину сверху. Да это и неудивительно — американца он не знал, мужчину (если это даже был Лейтер) видел издали и сбоку. Он не уверен, что тот мужчина был не один — ему так показалось. Белая рубашка — под вопросом. Выводы, естественно, делать рано, но основания для осторожных предположений есть…Гостиничный персонал уверяет, что у Лейтера посетителей в то утро не было — за этим, как они утверждают, следят строго, никто посторонний без приглашения или специального разрешения пройти дальше общего холла не может.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13