– Нет, я рождена не для этого.
– А для чего? – спросила Люся с боязливым любопытством.
– Не знаю, – пожала плечами Клара. – Возможно, для того, чтобы выкурить полторы тонны сигарет. Или возделать огород в Тверской области. Или задушить собственного мужа, когда он в очередной раз положит вывернутые носки в вазу для фруктов. Не знаю, – повторила она.
В этот момент в приемную ворвалась Белоярова и, не останавливаясь, двинулась к своему кабинету. На ходу она резко спросила:
– Люся, тебе кто?нибудь что?нибудь для меня оставлял?
Ее глаза сверкнули негодующе.
– Аршанская, – спохватилась та. – Вот эту папку.
– Дай сюда.
Не дожидаясь, пока ей подадут требуемое, Белоярова влетела в кабинет и захлопнула за собой дверь с такой силой, что в цветочных горшках на подоконнике вздрогнули фиалки.
– Поспеши, – посоветовала Клара. – Сегодня у нас извержение вулкана. Давненько я такого не видела. Интересно, что случилось…
Люсе вовсе не было интересно. Как только Клара вышла, она схватила вышеупомянутую папку и метнулась за сердитой начальницей. Требование следовало исполнить немедленно. Ей и в голову не пришло, что нужно постучаться. Она без предупреждения распахнула дверь и тотчас сдала назад.
Сцена, открывшаяся ее глазам, была сколь неожиданной, столь и невероятной. В комнате Белоярова была не одна. Здесь же находился Клебовников, который, судя по всему, уже поджидал ее внутри. И когда Люся вошла, он как раз выворачивал главному редактору руку. То есть реально выламывал ее, заведя далеко за спину. Он бы зол, как черт, и тяжело дышал, а на лице согнувшейся пополам Белояровой застыла мука.
Как только Люся открыла дверь, Клебовников резко дернул головой и сразу же выпустил свою жертву. Вместо того чтобы закричать на него или как?то еще выразить свои эмоции, Белоярова схватила сумочку из крокодиловой кожи, валявшуюся на столе, метнулась к своему креслу и упала в него с видимым облегчением.
Клебовников с независимым видом засунул руки в карманы брюк и воззрился на Люсю.
– Папка… – квакнула она, обращаясь непосредственно к нему, а не к собственной руководительнице. – Мне сказали принести.
Она еще никогда не оказывалась в экстремальных ситуациях, касавшихся отношений между людьми. Страсти, о которых Люся читала в книгах, без сомнения, хватали за душу, но при этом всегда были такими красивыми… В реальности все оказалось по?другому. Люсе стало страшно.
Невесомыми руками она положила папку на край стола и попятилась назад, в безопасную прохладу приемной.
– Закройте за собой дверь, – бросил Клебовников.
На нее уставились два утративших голубизну цинковых глаза. Она кивнула и молча выполнила его требование. После чего секунду или две стояла на месте, не двигаясь – в центре жесткого офисного ковра с консервативным узором. Потом вдруг Люсю окатила жаркая волна ужаса. Что, если Белоярова рассчитывала на ее помощь? А она даже не посмотрела в ее сторону – выскочила из кабинета как ошпаренная!
Нужно перестать паниковать и убедиться в том, что начальница в безопасности. На цыпочках Люся возвратилась к двери в кабинет и прильнула к ней худеньким телом, плотно прижав ухо к шероховатой поверхности. К счастью, дверь была тяжелой и значительной и, когда ее торопливо толкали, не захлопывалась до конца. Только поэтому у Люси появился шанс услышать то, о чем говорят внутри.
Диалог оказался захватывающим и поразил Люсю до глубины души.
– Зачем тебе пистолет? – спросил Клебовников.
Вероятно, это был первый вопрос, который он задал Белояровой после ухода секретарши. Эти несколько секунд оба молчали, приходя в себя.
– Ты забрался в мою сумку. – Голос Белояровой предательски дрожал. Не от гнева. Она пыталась справиться со слезами.
– Мы работаем вместе чертову прорву лет, – продолжал Клебовников. – Я знаю тебя, как облупленную.
– И что? – с вызовом спросила она. – Это дает тебе право брать чужие вещи?
– В дамских сумочках лежат ответы на многие вопросы, – хмыкнул Клебовников. – Я заметил, что ты сама не своя и чуть что – хватаешься за нее.
Люся не могла заставить себя отлепиться от двери, хотя уже поняла, что начальнице больше ничто не угрожает. По крайней мере, Клебовников выступает в роли друга, а не врага.
– Коль, это не твое дело.
– А чье, интересно? Я работаю в журнале, который ты возглавляешь. Если что?нибудь случится, пострадают все. Ты об этом не думала?
– Да с чего ты взял, будто что?то случится? – Белоярова постепенно оживала. Голос ее набрал силу и обрел необходимую твердость. – Масса женщин носит с собой оружие.
– Мне только сказки не рассказывай. – Скрипнул пол. Вероятно, Клебовников прошелся по кабинету. После паузы спросил: – Ты кого?то боишься?
– Я никого не боюсь.
Белоярова сказала это так твердо, что при других обстоятельствах Люся ей поверила бы. Хотя… Она – не показатель. Ее легко может обвести вокруг пальца даже дрессированная лошадь.
Что ответил на это заявление Клебовников, Люсе узнать уже не удалось. Ей показалось, будто кто?то медленно приближается к приемной, хотя ворсистая ковровая дорожка и проглатывала звук шагов. Не желая быть застигнутой на месте преступления, Люся порхнула к рабочему креслу и, чтобы скрыть смятение, принялась вращаться в нем, отталкиваясь воздушной ножкой от пола.
Она успела сделать лишь два оборота, когда на пороге нарисовался глубоко и гневно дышащий Леонид Карлович Полусветов. Былая сила уже перебродила в нем, но все еще напоминала о себе мощной поступью. Это был крупный старик с завидным разворотом плеч и мшистыми бровями. Впрочем, сильнее всего возраст выдавала редкая тусклая щетина.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13