— Потому, что вы дурака валяете, а мне еще предстоит всю ночь пахать, — просветила его Денисия.— Что, опять беляши? — испугался пижон.— Нет, теперь старофранцузский. Я еще и переводами подрабатываю.— Ах, вот оно что…Было очевидно, что он не поверил: в глазах плутала насмешка, которую все же он старался не обнаруживать. Денисия, скромная обычно, на этот раз своим правилам изменила. Почему-то вдруг захотелось если не красотой и богатством, то хоть чем-то сразить нахала — ведь наверняка он о ней подумал:«Врушка»..— Honni soit qui mal у pense <Позор тому, кто дурно об этом подумает (фр.).>, — демонстрируя великолепное произношение, с улыбкой воскликнула она и серьезно добавила:— Мне действительно надо работать.Молодой человек мгновенно преобразился: глаза его по-доброму засияли, в манерах появилось уважение к собеседнице.— Простите, — сказал он. — Вероятно, я слишком назойлив, но вы действительно мне импонируете. Я и в самом деле хотел пригласить вас на ужин.Денисия огладила замусоленный фартук и зловредно спросила:— В таком виде?— Вы чудесно выглядите, — с чувством принялся убеждать ее молодой человек, но, сообразив, что подобное утверждение скорей выглядит как насмешка, чем как комплимент, спохватился и рассыпался в извинениях:— Простите, я выразился как-то неловко…— Ничего, — успокоила его Денисия, — делать глупости с умным видом — привилегия мужчин. Я не в обиде. Понимаю, ваша Эмилия вам насолила своей публичной истерикой. Теперь вам хочется ей отомстить, переспать с последним ничтожеством. Это все очевидно, понятно и для меня совсем не обидно.Обидно то, что на роль последнего ничтожества вы почему-то выбрали меня. Как вы угадали? По внешнему виду?Молодой человек сконфузился, а Денисия, не дожидаясь его возражений, двинула тележку вперед.Догонять ее он не решился. Глава 5 Домой, в свою тесную комнатку, Денисия вернулась довольная. Еще бы, что там ни говори, а сегодня ей повезло: черствый залежалый товар пройдохи хозяина в два счета сторговала, даже замерзнуть не успела.«Если бы не пижон, — подумала она, пристраивая на плиту облупленный эмалированный чайник, — бегала бы сейчас с тележкой по улицам в поисках голодных прохожих, коченела бы, унижалась, зато теперь попью чайку, согреюсь и с наслаждением займусь переводом».Она сладко потянулась:— Эх! Не жизнь, а красотища!Секундой позже обнаружилось, что не такая уж и красотища — позвонила старшая сестра Зоя.— Денька, Сашка на днях приезжает, — радостно сообщила она.У Денисии заныло в груди:— Откуда знаешь?— Письмо получила.«Вот как, спрашивается, эта стерва Зойка при строгом присмотре, при живом муже банкире умудряется получать от любовников письма?» — подумала Денисия, но лишних вопросов задавать не стала.— И что теперь? — сдержанно поинтересовалась она.— Ты должна отправиться к Сашке на свидание, — категорично заявила Зоя и плаксиво добавила:— Вместо-о-о меня-а-а.— Еще чего, — рассердилась Денисия. — Хватит!Даже и не мечтай!— Ну, Денечка, солнышко, в последний разочек, — начала канючить Зоя, но Денисия решительно пресекла посягательства на свою свободу:— Нет. Хватит в свои интриги меня впутывать.Разбирайтесь сами.Хитрая Зойка, мгновенно уловив радикальное настроение сестры, зашла с другой стороны. Метко попадая в самую слабую точку Денисии, она спросила:— Помнишь, я говорила тебе про раритет, что видела у своего банкира?Еще бы Денисии не помнить. Настоящее чудо — рукописный томик стихов на старофранцузском. Необычная бумага, изумительный переплет. Десятый век, но главное — сами стихи. Только за то, чтобы хоть раз подержать в руках этот томик, Денисия готова была заложить свою душу дьяволу. Разумеется, она насторожилась: куда Зойка клонит?— Помню, и что? — с замиранием сердца спросила она.— Если на свидание к Сашке пойдешь, дам тебе на несколько дней этот раритет сумасшедший.— На сколько? — мгновенно выстрелила вопросом Денисия.— На два дня.— На пять! — — На пять не смогу, — вздохнула Зойка. — И так рискую. Банкир собрался раритет этот на какую-то картину менять. Самое большее — на три дня.— Я согласна, — выпалила Денисия. — Но только прямо сейчас.Зойка дала задний ход.— Прямо сейчас не могу, — заныла она. — Дело идет к ночи, а раритет в тайнике на даче.«Вот и имей с такой дурой-женушкой какие-нибудь секреты, — подивилась Денисия. — После ее заявлений тайник уже не тайник, а выставка — проходной двор», — Банкир твой дома? — деловито осведомилась она.— Нет. Он в командировке.— Значит, едем на дачу.— Прямо сейчас? — растерялась Зойка.— Нет, дождемся, пока банкир твой из командировки вернется, — съязвила Денисия. — Неужели не ясно, сейчас самое время.Зойка зашлась от сомнений:— Ну, не знаю, он наверняка шпика ко мне приставил опять. Повадился следить за каждым моим шагом. Вот откуда тебе звоню, думаешь? Из лифта соседнего дома, с чужого мобильного. Во конспирация.Фээсбэшники отдыхают.— А что плохого, если ты с сестрой ночью на дачу съездишь? — разом разбила все ее сомнения Денисия. — Сестра — не любовник. Пошумит банкир, да лапшу твою с ушей своих сам же и снимет. А куда старику деваться? Пятьдесят лет — не тот возраст, когда сильно порыпаешься. Конченый он человек, он сам раритет. Прикинь, сколько ему там осталось?Короче, до гроба любимая ты у него жена. Все. Решайся. Или сейчас, или никогда. Вот клянусь, чтоб меня разорвало, не пойду больше к Сашке, если сейчас раритет не возьмем.— А-а, черт с тобой, — согласилась Зоя. — Жди меня, я пчелой.Примчалась она действительно мигом. К даче доехали тоже быстро и без приключений. Зойка всю дорогу на бешеном звуке свой любимый «Назарет» крутила, что, впрочем, не помешало Денисии сладко вздремнуть.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12