Не думаю, что интересы вашей инвестиционной компании распространяются на местную недвижимость.
Вопрос застал меня врасплох. Благо, по причине наступивших сумерек милиционер не заметил, как вытянулась моя физиономия. Пристойную версию своего пребывания в сыром и вонючем поле я заранее не продумала. Ну не дура ли! Должна ведь была сообразить. Не рассказывать же теперь ему про странные конверты с фотографиями и назначенную встречу с убитой женщиной. Ведь мне до сих пор даже фамилия ее неизвестна.
— Э-э-э… — потянула я время, — пони-и-маете, мы здесь оказались абсолютно случайно…
— Ну, я же вам уже сказала, — вдруг вклинилась Антонина, до этого сидевшая рядом тише мыши, — вон там живут родители моего мужа! — Для убедительности она еще раз ткнула пальцем в соседний дом.
— И что с этого? — нахмурился капитан.
— Тут скверная история получилась, — продолжила секретарша с честными широко распахнутыми глазами, — мой муж от меня сбежал.
— При чем здесь ваш муж? — Милиционер нетерпеливо забарабанил пальцами по поверхности стола. Я же полностью потеряла дар речи и тихонько молилась про себя, чтобы Антонина не брякнула чего-нибудь лишнего.
— Муж не просто сбежал, он вывез из моей квартиры все ценные вещи. Приехал с двумя дружками…
В общем, нет у меня теперь ни холодильника, ни телевизора, ни музыкального центра. Обидно, что все это мы покупали вместе и зарабатывали практически одинаково. — Антонина глубоко вздохнула и перевела дыхание. — Все имущество этот паразит перевез сюда к своим родителям. А я случайно пожаловалась на свои беды Анне Дмитриевне, и она чисто из женской солидарности взялась восстанавливать справедливость. Поэтому мы приехали сюда вместе с юристом. Я замешкалась возле машины из-за порвавшейся босоножки, а Анна Дмитриевна и Анатолий Эдуардович заскочили не в тот подъезд… То есть даже в подъезд они заскочили правильный, в четвертый, но дом перепутали. А потом кто-то закричал: пожар! Началась паника, я растерялась…
— Значит, родители вашего мужа живут в соседнем доме в четвертом подъезде? — недоверчиво переспросил капитан, делая пометку в своем блокноте.
— Совершенно верно, можете хоть сейчас проверить. Пятый этаж, квартира налево, номер я не помню, — выпалила секретарша. Мамочки, надеюсь, родственники Антонины и вправду обитают именно там. В противном случае мне придется по полной программе расхлебывать ее лжесвидетельство.
— Это не к спеху, — пробормотал капитан. Больше ничего полезного мы сообщить не смогли.
Во дворе уже изрядно стемнело, когда из знаменитого подъезда появились пять человек: двое в форме и трое в гражданском.
— Вот и наши опера. Как, мужики, накопали что-нибудь в квартире? — окликнул их капитан.
— Ничего. Что не сгорело, то пожарники водой смыли… А на лестнице все жильцы затоптали, — невесело поведал один из «гражданских», приблизившись к нам. — А где Платонов? И транспорт наш куда подевался?
— Лейтенант отбыл на особо важное задание, — изрек капитан официальным тоном, и как раз в этот момент милицейский «бобик» въехал обратно во двор.
— Вспомни дурака… — не удержалась от комментария Антонина.
Я незамедлительно получила в свое распоряжение дешевую хлопчатобумажную футболку, а секретарша пару неказистых мужских сандалий, изготовленных в Китае из кожи натурального Чебурашки. Женской обуви сорок первого размера в переходе просто не нашлось. Я тут же нацепила футболку прямо поверх испорченной блузки. Антонина обулась. Сочетание ее строгой офисной одежды с летней версией говнодавов привело всю опергруппу в бурный восторг.
Лейтенант Платонов представил отчет. Пострадавший Оглоедов находится в ожоговом отделении городской больницы, и его состояние не вызывает у врачей опасений. Поговорить с ним не разрешили, но ключи от «Тойоты» удалось добыть у дежурной медсестры.
Какое счастье! Толик никогда не простил бы мне утрату хотя бы бокового зеркальца от своей ненаглядной практически новой машины. Для него автомобиль — все равно что любимая женщина. Хотя нет, вру… Автомобиль для нашего юриста — куда важнее, чем все женские особи мира, вместе взятые.
На ходу прощаясь с оперативниками, мы с Антониной направились к машине.
— Подождите! Подождите, не уезжайте! — вдруг долетело со стороны все того же погорелого подъезда. — Вот он все видел! Он видел мужика!
В тусклом свете горящих окон я разглядела ту самую жирную тетку в бигуди. Правда, как раз их на голове уже не было, зато засаленный халат и тапочки остались без изменений. За руку она тянула щуплого пацанчика лет десяти-одиннадцати.
Поравнявшись с нами, тетка затараторила:
— Мой охламон с футбола домой возвращался. Он видел, как мужик в костюме выходил из той квартиры. И очень скоро там все заполыхало!
— Ты видел мужчину? Можешь его описать? — вылетело у меня, прежде чем оперативники успели переварить полученную информацию. Мои ноги стали ватными, а сердце замедлило природные ритмы. — Скажи, он был старый?
Мальчуган сочно шмыгнул носом и прогнусавил:
— Не-а… совсем не старый. Не старше, чем вот он. — Его палец указал на лейтенанта Платонова, которому, по моим прикидкам, было лет двадцать пять — двадцать семь, не больше.
Кровь отхлынула от моего лица и приятным теплом потекла по кровеносным сосудам. Что за глупая идея? Мой папа не может иметь к этому всему никакого отношения, успокоила я себя. А что, если у него в этих краях завелась любовница? Почему бы и нет? Как говорится, седина в бороду — бес в ребро…
— Мужик этот приехал на зеленой тачке, — добавил мальчишка и снова шмыгнул носом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87