– Какой маленький… это не ребенок часом?
– Нет, – ответил Скоупс. – Я оцениваю его рост в пять футов шесть или семь дюймов. В те времена люди были меньше, чем сейчас.
– Сколько оно весит?
– Двадцать семь фунтов.
– Без шуток? А сколько он весил, пока не высох?
– Скорее всего около ста шестидесяти.
– Тогда, – достаточно громко заключил тот въедливый тип, который заговорил о «светляках», – его душа весила сто тридцать три фунта.
– Что? – Скоупс бросил на него уничтожающий взгляд. – Мы ведем научный разговор, об испарении Н20, а не…
– Лицо и тело сохранены отлично, – сказал вдруг сочувственный голос среди стаи репортеров. – Я видал египетские мумии, они по сравнению с этим как сушеные сливы…
– Я же вам говорил? – напомнил Скоупс и приподнял край простыни, закрывавший лицо. – Вы обратили внимание, насколько у него европейский вид?
– У него вид преподобного Дуна, – заметил тот же смутьян с листовкой Храма Света.
– Это точно, – подтвердил какой-то репортер из первых рядов. Остальные заглянули в свои экземпляры.
Скоупс набросил простыню.
– На этом все. Пресс-конференция закрыта.
На улице, пробираясь между пикетчиками индейцев и выкриками «светляков», один репортер сказал другому:
– Я бы сказал, что можно это подать тремя способами.
– Какими?
– Первый: «Потрясающее открытие ученых в Хрен-его-знает-вилле, штат Теннесси». Второй: «Индейцы в ярости из-за выкопанного предка». И третий…
– Да?
– «Первое в мире Вознесение: Бог берет душу на небо, тело возвращает на землю».
– Неплохо. Укоротить – и можно заголовком на первую полосу.
29
У «Пончо Пирата» был вечер старого и классического рока. Джинджер Родджерс и ее сестра по «Маяку» Джолин пробирались через толпу. Они были одеты в джинсы, ковбойские сапоги и футболки, большие не по размеру, с закатанными рукавами и изображениями воздушного шара – ангела. Под ангелом была надпись: «Покажи мне Свет». Джинджер убрала волосы в хвост, перевязанный синей ленточкой, у Джолин блестящие черные пряди спадали прямо на плечи. В ответ на лозунг на футболке посетители-мужчины радостно завывали или щелкали зажигалками.
Они заняли пустую кабинку, Джолин жестом показала официантке два пива, занесла открытую руку, чтобы встретиться с Джинджер ладонями над столом.
– Как ты смогла смыться с демонстрации? Я бы сдохла, если бы меня туда затащили.
Джинджер не подняла ладонь навстречу.
– Ужасно было бы оказаться так близко от Князя, высушенного, в музее. Я знаю, что его душа на небе, но все равно грустно.
– Взбодрись, Джинджер. Ты же Свидетель. Кто бы мог подумать? – Джолин быстро оглянулась, будто в ближайшей кабинке мог прятаться Крили Пэтч. – Скажи мне правду: что ты на самом деле о нем думаешь? Столько времени проводите вместе… мне кажется, он к тебе неровно дышит.
– Преподобный Пэтч? Ты сдурела. Но знаешь что? Боюсь, что он собирается распустить хор. Говорит, что музыка – это грех. Как танцы.
– Распустит – меня тут не будет. У нас лучший в Гатлинбурге хор. Я только поэтому и вступила.
– А еще ему не нравится надпись над дверью «спасено столько-то» и дирижабль. И мне уже надоело слышать, что он спас душ вдвое больше, чем Князь. По-моему, посетители уже говорят ему, что спаслись, просто чтобы отвязаться.
– Они приходят только посмотреть на тебя, потому что ты была с Князем, когда он вознесся.
Джинджер задумалась:
– Может быть, Бог меня испытывает. Преподобный Пэтч такой зануда, а Князь всегда был весел. Иногда он собственные цитаты из Библии опровергал…
– Как с теми его чудесами? Помнишь, когда он отправил козла в Святую Землю? Я присягнуть могу, что видела, как кулисы колыхались за сценой после вспышки.
– Держись своей веры, Джолин. – Джинджер наклонилась ближе и заговорила тише: – Как ни хочется мне верить в Вознесение, все время у меня в глубине души остается этот черный мазок сомнения. – Она уставилась на собственные руки, сцепленные на столе. – «И тут оно случилось – Пуф! – и моя жизнь переменилась. Так что смотри, во что ты не веришь, потому что это может просто оказаться правдой».
Официантка поставила на стол две бутылки.
– А что это он все время выкрикивает? – спросила Джолин.
– Говорит с Богом. Знаешь, жутковато. Иногда похоже на ту девочку в «Изгоняющем дьявола». – Джинджер поднесла бутылку к губам, набрала пива в рот, замотала головой, вытаращив глаза, высунула язык и выпустила пену с горловым бульканьем.
– Ух ты!
Джинджер вытащила из держателя пару салфеток и вытерла пиво с шеи.
– И эти новообращенные тоже жуть, – добавила Джолин.
– Клан Джонсов. Они не бреются и не стригутся, потому что «если бы Бог хотел их укоротить, то не заставил бы их расти». А вот что еще: сегодня приходила целая семья. Пятеро детей, двое подростков и трое малышей. Отец проглотил, не жуя, рассказы преподобного Пэтча насчет потопов и нашествия саранчи, насчет Антихриста, который пронумерует всех внедренными чипами с кодом шестьсот шестьдесят шесть…
– К делу, Джинджер, я эту проповедь уже слышала.
– Ладно. Тут жена этого человека вроде как вскрикивает и смахивает с плеча кузнечика – ты же знаешь, они все время залетают с того лужка бурьяна, где стоят палатки Джонсов и бегают их дети. Преподобный Пэтч смотрит, глаза у него сразу Устремляются куда-то вдаль, и он бормочет: «Саранча нападет на землю». Тут же в мгновение ока возвращается с небес на землю, ерошит волосы одному из малышей и спрашивает, сколько детям лет. «Шесть, сэр», – отвечает мальчишка. «Они тройняшки», – говорит мать, гордая такая. Преподобный Пэтч сперва тормозит, а потом говорит отцу:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124