— А другие различия у них есть? Я имею в виду, кроме цвета глаз?
— Что значит «у них»? Ты полагаешь, что их двое?
— А ты нет?
Я задумалась… Рост вроде бы один и тот же, модная короткая стрижка…
— Вспомни, например, руки! — подсказала подруга.
Я восстановила в памяти картину, как Бандерас прикуривает сигарету.., его руки в лунном свете на кладбище, неожиданно изящные, с тонкими длинными пальцами. Затем я мысленно перенеслась в Сочи за столик в кафе и словно вновь увидела, как Антон достает деньги из бумажника, расплачиваясь с официантом. Да.., это не руки пианиста.
— Пожалуй, руки отличаются, — призналась я.
— Вот видишь? Нужно просто стимулировать память. На самом деле наш мозг все замечает и помнит! Раз ты нашла различия, значит, это разные люди. И вообще, гораздо проще было бы позвонить следователю и узнать, не отпускали ли твоего кареглазого. В магазине ты его во сколько видела?
— В час. Слушай, ты права! А я и не догадалась позвонить. Я почему-то решила, что Бандерас всех перебил и сбежал.
— Ляля, ты меня удивляешь! Это ведь не американский боевик!
— Скажи еще, что у нас не сбегают опасные преступники.
— Но их тут же ловят! — нашлась Клава.
Я быстро набрала номер следователя.
— Майора Гладкова нет, — ответил дежурный. — Он в отпуске.
— Как в отпуске? Я только сегодня утром видела его, — и тут страх начал вползать мне в душу. Его наверняка убил этот гад, но они это скрывают.
— А вы, девушка, по какому вопросу, собственно?
— Хотела узнать, — я замялась, — а к кому же теперь обращаться по тому делу, которое он вел?
— Его дела переданы следователю Золота ревой.
Дежурный дал мне номер телефона следователя и положил трубку. Я набрала продиктованные мне шесть цифр.
— Слушаю, — ответил знакомый голос.
— Светлана Юрьевна? — обрадовалась я. — Это Воробьева, подруга ударенной Арефьевой из больницы.
— Понятно, что случилось?
— Мне сказали, что дела майора Гладкова переданы вам.
— Да.
— А можно узнать? Того человека, которого я сегодня опознавала, уже отпустили?
— Нет конечно, ведется следствие, — ответила она несколько удивленным тоном.
— Слава богу! Спасибо, извините за беспокойство.
Все это время Клава наблюдала за моими действиями, не говоря ни слова.
— Они его не отпускали, — сказала я ей.
— Значит, в магазине был другой человек…
* * *
По просьбе Клавы я заехала к ней домой проведать Филиппа, чтобы потом отчитаться перед подругой о том, что он ест и как готовится к экзаменам. Во дворе меня встретил явно истосковавшийся по хозяйке Лорд, Филипп же, судя по всему, наслаждался одиночеством (у Насти начались каникулы, и она решила остаться пока у бабушки). На весь дом грохотала музыка, по ковру были разбросаны конспекты и шпаргалки, в центре комнаты, над люком, стоял маленький красный флажок.
— Привет, Филя! А это что? — указала я на флажок.
— Отметил место поимки опасного преступника, — объяснил парень.
— Филя, тебе пора куда-нибудь в экспедицию. Там нарасставляешься флажков!
— Вот сессию сдам и отправлюсь, — ничуть не обидевшись, сказал он.
— Это куда еще?
— В горы. Только ты пока маме не говори, ей ведь нельзя волноваться.
Я в изумлении приседа на край дивана. Филипп в курсе, что Клава в больнице? Откуда? Ах да, как же я раньше не догадалась? Василий наверняка рассказал ему про мать.
— А Настя знает?
— Что?
— Что мама в больнице?
— Не-а, не знает. Я не скажу ей, не бойся, Сам вчера от соседа узнал и сразу же позвонил в больницу. Врачи меня успокоили Вот завтра утром статистику сдам и поеду к маме, проведаю ее.
Я подумала, что Клава напрасно переживала.
У нее уже такой взрослый сын!
* * *
Аркадий Яковлевич был в панике. События последних дней: убийство Кристины и нападение на Клавдию ошеломили его настолько, что от былой вальяжной уверенности не осталось и следа. «Чертов уголовник! Психопат!» — думал адвокат, вытаскивая на стол содержимое одного ящика за другим, просматривая бумаги. Фотографии Приваловой в обществе молодого мужчины сжег в специальном контейнере прямо в своем кабинете, затем открыл окно, чтобы проветрите помещение. Он пытался взять себя в руки. В чем, собственно, можно было его обвинить? В том, что он давал информацию своему клиенту? Так это обязанность адвоката. Он лично не совершил никаких противоправных действий. Почему он должен волноваться? Разве вот только подделка кое-каких бумаг для Кристины…
— Аркадий Яковлевич, — в кабинет заглянула Лилия Дмитриевна, — к вам пришли.., из милиции.
30
Клава восседала в подушках на диване, окруженная всеобщим вниманием, как раненый боец, прибывший на реабилитацию в какой-нибудь санаторий. По пути домой я успела заинтриговать ее рассказами о том, что теперь-то мы наконец узнаем много любопытного о доме на Майской и о его владельцах, бывших и нынешних. Дело в том, что за те четыре дня, что мы с подругой не виделись, произошло много интересного. Клава, естественно, сгорала от нетерпения…
* * *
— Можно я начну? — спросил Сергей, когда все мы расселись в Клавкиной гостиной. — Я несколько вечеров провел в обществе Жеки, который нашел подход к источнику информации в лице Светланы, и знаю теперь историю Игониных не хуже их родственника.
Род Игониных был очень богатым и известным в дореволюционной России. Предки Станислава Игонина занимались торговлей пушниной еще задолго до того, как перебрались на Кубань.
Мужчины этого рода были сильными и властными, натурой обладали широкой — такие женихи пользовались завидной популярностью, многие отцы желали таких мужей своим дочерям. Когда Станислав Игонин надумал жениться, выбор его пал на красавицу Афимию, дочь состоятельного помещика, владевшего соседними хуторами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70