Каково же было мое удивление, когда через несколько дней я лично получил письмо от этого же агента из Лондона, в коем он сообщал, что был арестован немцами, но бежал в Англию; он давал свой лондонский адрес, прося поставить ему новые задачи по Германии, так как ему все же удалось установить там связи. Это письмо, написанное почерком моего агента, меня смутило, и я начинал уже верить версии его бегства и вынужденной, под угрозой, переписки его из Торна с моим писарем. Рассмотрев однако рубашки обоих конвертов, я убедился, что конверты писем из Лондона и Торна одни и те же, то есть здесь имела место провокация.
Начальник штаба Варшавского военного округа генерал Самсонов посоветовал мне прекратить переписку, что я по своей неопытности и исполнил, не выяснив варшавских нитей германской тайной разведки. Мой писарь послал этому провокатору письмо с указанием тех «негодяев, которые предают германские интересы», написав несколько фамилий этого агента-провокатора, под которыми он проживал в Варшаве и уехал в Торн. В ответ пришло его письмо, полное ругательств и угроз выдать мне писаря с головой за его якобы прежнюю работу с немецкими шпионами. С той поры я завел для каждого агента особый сорт почтовой бумаги и конвертов и если делал в этом отношении отступления, то только для агентов, живущих в разных государствах.
В целях скрытия от служащих в почтовом ведомстве своих фиктивных адресов я использовал одного пожилого почтальона в Варшаве с ведома и по указанию его высшего начальства, доверив ему все свои фиктивные адреса, приуроченные к улицам того района, где он разносил письма. Таким образом адресованные мне агентами письма попадали в общую кучу, рассортировывались по районам, на общих основаниях передавались соответствующим почтальонам, а затем уже попадали ко мне. Работа эта производилась за сравнительно небольшое ежемесячное вознаграждение (не свыше 25 рублей), была укрыта от пытливых глаз низших служащих, а главное — никаких перебоев и отказов не давала.
Для отправки писем своим агентам я широко использовал услуги начальников шести пограничных железнодорожно-полицейских отделений — в Граево, Млаве, Александрове, Калишае, Сосновицах и Границах, которые лично или через доверенных лиц опускали мои письма в соответствующих государствах, для чего у меня имелся запас их почтовых марок. Этим же способом я отправлял притом в простых письмах из разных заграничных городов деньги своим агентам — исключительно в валюте той страны, где они проживали. Мне всегда была не по душе корреспонденция «до востребования» с денежными к тому же в нее вложениями, так как и она сама своими адресами и ее получателями невольно мозолила глаза почтовым чиновникам.
Генерал Ронге в своей книге «Военный и промышленный шпионаж» очень подробно описывает, как такой первоклассный агент австро-венгерской службы полковник Редль попался только потому, что сношения с ним велись письмами «до востребования» с денежными вложениями в русской валюте. Долго лежавшее на почте письмо дало повод не только обратить на него внимание, но даже и вскрыть его, что в связи с деньгами в русской валюте повело к установлению наблюдения за его получателем и раскрытию полковника Редля.
Каждый поселенный в известном районе агент-резидент обязуется найти себе подходящее занятие, которое узаконило бы присутствие его в городе и давало бы ему достаточно досуга для выполнения лежавших на нем обязанностей. Дело это нелегкое, особенно в западно-европейских государствах, где предложения труда превышают спрос на него. Вторая трудность для агента будет заключаться в том, чтобы не показать себя расточительным в денежном отношении в глазах его окружающих и не навести тем на себя подозрения.
Как правило, каждый агент-резидент обязан посылать не чаще двух раз в месяц донесения о важных, по его мнению, событиях в своем районе. Если даже таковых нет, то все-таки получение письма агента в срок может указывать на пребывание его на свободе, что для руководителя тайной разведки весьма существенно. Так как война захватывает ныне все области проявления человеческого ума, то в донесениях могут быть сведения о таких явлениях, мимо которых обыкновенный человек ежедневно проходит, не придавая им особенного значения: постройка или исправление дороги, моста, железнодорожной платформы, аэродрома, военного магазина и пр., не говоря уже о предметах, имеющих непосредственное отношение к военному делу, как постройка укрепления, казарм, подземных складов и пр.
Получаемые таким путем сведения проверяются руководителем тайной разведки при помощи других средств тайной разведки как печать, данные документальной разведки и пр., классифицируются, а затем по мере накопления их они явятся основой для командирования специалистов с целью их проверки на месте.
Этим путем были подробно изучены нами укрепления Восточного фронта Германии — в Кенигсберге, на Мазурских озерах, в Данциге, Кульме, Грауденце, Торне, Познани и Бреславле, а также и австро-венгерские крепости Краков и Перемышль и укрепления у Ярослава, Львова и др.
К области личной тайной разведки должна быть отнесена работа чинов вышеупомянутых пограничных железнодорожно-полицейских отделений, а также и частей пограничной стражи, которые лично посещая пограничные зоны неприятельской территории, могут собрать очень ценные о них сведения, а равно и найти среди населения по обе стороны границы подходящих агентов как для личной, так и для документальной разведки.
Б. В военное время.
Мобилизация сети тайных агентов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79