ТОП авторов и книг     ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 

«А глаза-то, глаза какие! – думал Евмолп почти что с ужасом. – Душу выворачивают!»
– Отпусти! – сказала она низким голосом, словно какая-нибудь нюшка на скотном дворе. Он отпустил ее запястья, она села и ткнула его кулаком. – И правда, что бешеный!
Она поднялась, опираясь на плечо Евмолпа. Подошли братья Кантемиры, галантно извиняясь.
В нартовском домике Девиер и его помощники сначала были озадачены наступившей тишиной. Потом увидели, как гайдук Весельчак, с синяком на лбу, вынес изрядно порванный кафтан, тот самый, на спине которого был золотой лев, и развесил его на солнцепеке. Затем он вывел шатающегося буфетчика и стал лить ему воду на голову. Слуга принес из сарая инструмент, и в доме резво застучали молотки, ликвидируя следы побоища.
А в верхних покоях раскрылись настежь окошки, и слышался звон фарфора и серебра – приготовлялся кофе.
– Эй, Камараш, чертяка, ты где? – закричал Сербан, напившись кофе и выходя на крыльцо. – Ты и господ своих проспишь!
Оба Кантемира и с ними Холявин взобрались на дроги. Камараш хлестнул, и застоявшиеся лошадки покатили через пыль.
– Ну и ну! – сказал Девиер, отходя от окошка. – То ломятся словно тати, то кофеи распивают! Однако очевидно – Тузова здесь нет. Не сидит ли он и правда, как я напророчествовал, в своей слободке? А Сонькой этой придется заняться мне самому.
6
Ах, если б Алена, словно невская чайка, могла бы взлететь и опуститься в Канатной слободке, где он, Максим Петрович, – о, дай боже, чтоб это было так! – попивает свой утренний взвар. Или чистит конька своего. Или – она ясно представила себе это – покоится на гостеприимной грачевской перинке, на наволочке с красными петухами.
Выбежав из полицейского дома, она первым делом кинулась на Неву. На пристани лодок было много, яличники галдели наперебой:
– А вот с ветерком по каналу прокачу!
– Кому за полушку на Васильевский остров, на березовый?
– Эй, раскрасавица пшенишная, тебе на Смоляной буян? Всего полторы копейки, садись!
Озадаченная Алена остановилась, уже занеся ногу на борт лодки.
– А у меня только копеечка…
– Э нет! – яличник даже веслом отгородился. – За копейку не пойдет, себе дороже. Овес подорожал!
– Ну при чем здесь овес? – чуть не плакала Алена.
Яличники разразились хохотом, но цены никто не сбавлял. И Алена вернулась на набережную, пустилась со всех ног мимо дворцов, а речная команда улюлюкала ей вслед.
На Царицыном лугу она сделала большой круг, чтобы обежать подалее мрачный куб Голштинского глобуса, который всегда ее пугал. Пересекла Прачешный мостик, где служанки белье мыли-колотили, господ языком перемывали.
И тут у задов Шпалерного ряда на тропе, вившейся по пустырям близ Невы-реки, ее разморило. Ночь ведь всю не спала, ни крошки не съела. Жара ее допекала, битый кирпич колол босые ноги.
Коленки сами собой подкосились, и она села под огромные лопухи, украшавшие угол какой-то казенной ограды.
Очнулась от удара в спину и резкого окрика:
– Вставай, разлеглась! Скрыться, убежать хочешь?
Над нею краснорожий полицейский занес трость, готовясь ударить снова. Поодаль стояли еще несколько полицейских в васильковых кафтанах.
Алена вскочила, торопясь оправить сарафан, ничего не понимая. От реки вереницей поднимались женщины в серых балахонах, в одинаковых белых платках. Полицейские подбадривали: живее, живее! Еще и купаться их водят.
– Эй, Митька! – заорал ударивший Алену стражник. – Канай сюда, живенько! Тут девка нашлась в лопухах. Это не та ли, которая у тебя из крутильни сбежала?
– Не-е, – сказал, подходя, Митька с тыквенным семечком на губе. – Эта прям боярышня какая-то… Та была корабельная торговка!
– Ну и дурак, – оценил Митькино поведение стражник. – Сказал бы, что та самая, какая разница, лишь бы для счета. Теперь за тот побег еще и на гауптвахте насидишься.
Они нагло рассматривали Алену, решая, как с ней обойтись, – отпустить или взять под конвой: пусть до утра побудет в караулке. Женщины проходили мимо угрюмой чередой, отвернув равнодушные серые лица.
– Да ты кто такая будешь? – спросил сердобольный Митька, весь обсыпанный тыквенной шелухой. И даже ласково по плечу потрепал.
И тогда Алену всю пронизала опасность потерять свободу, а с ней саму жизнь. Она отбросила Митькину руку и сказала, подражая слободским сердцеедкам:
– Ну ты, рук-то не распускай! Наш барин – князь Холявин, Евмолпий Александрович, усадьба вон за водокачкой, не знаешь, что ли?
– Хо-хо! – развеселился краснорожий стражник. – Ежели ты княжеская, то почему у тебя голые пятки?
– Господин унтер-офицер, – сказал пожилой полицейский, – ну ее, помните, что давесь было за графскую служанку?
И они, потеряв интерес к Алене, стали покрикивать на бредущих с купанья женщин, пока последняя из них не скрылась в пасти ворот Шпалерной мануфактуры.
А Алена еще некоторое время сидела под лопухами, испуг парализовал ей руки-ноги. Но солнце уже явно катилось на запад, и она собралась с силами, вскочила и опять побежала по буграм вдоль реки, пока не показались кирпичные трубы Литейного двора.
Остановилась перевести дух, вынула из-за пазухи поцарапанное зеркальце, поправила платок. В животе урчало, и она подумала: тут поблизости рынок, называемый Пустым, а у нее копеечка за щекой, так что ее беречь?
Чтобы попасть на Пустой рынок, надо обогнуть палаты графа Брюса, начальника Литейного двора. Алена знала из рассказов на завалинке, что у того графа Брюса есть своя личная кунсткамера, которую он перевез из Москвы. А в той кунсткамере будто есть скелет, да не просто скелет, как привычные скелеты в Кикиных палатах, а особенный, с которым граф Брюс, чернокнижник и чародей, по ночам будто бы разговаривает.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80

ТОП авторов и книг     ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ    

Рубрики

Рубрики