Мадам С... не стала отстаивать свою позицию и резко переменила тему разговора. Около десяти часов ужин завершился, хозяйка что-то тихо сказала аббату, и он пошел проводить нас с матушкой до дома.
Сейчас самое время, дорогой граф, познакомиться поближе с мадам С... и аббатом Т...
В девичестве мадам С... звалась Демуазель. За пятнадцать лет до описываемых событий мадам С... против собственной воли была выдана замуж за некоего морского офицера, которому как раз стукнуло шестьдесят. Через пять лет мадам С... овдовела в тот самый момент, когда ждала ребенка. Роды были трудные, крупный ребенок чуть не лишил жизни бедную мать и сам отдал Богу невинную душу трех месяцев от роду. У мадам С... оказалось в руках крупное состояние. Двадцатилетняя красавица вдова стала объектом притязаний множества пройдох, немедленно зачисливших себя в женихи. Но охотникам до большого наследства вскоре стало доподлинно известно о том, что очаровательная вдова смертельно боится нового брака, так как не хочет подвергать риску свою молодую жизнь, а риск неизбежен ввиду последующих родов. И женихи отступились от мадам С..., стоявшей на страже своих интересов тверже, чем Пенелопа.
Все, кто знал мадам С..., не могли не отметить широты ее ума, сдержанности ее чувств, взвешенности ее поступков. Она не расставалась с книгами, спорила о вещах отвлеченных и даже трансцендентных и вела жизнь совершенно безупречную. Верность в дружбе также была отличительной чертой этой женщины. В этом имела возможность убедиться, например, моя матушка. К тому времени, когда происходили описываемые здесь события, мадам С... исполнилось 26 лет. О ее внешности я расскажу чуть позже.
Всем в обществе было известно о благочестии аббата Т..., близкого друга и духовника мадам С... Это был человек лет сорока пяти, небольшого роста, но хорошего телосложения, с открытым симпатичным лицом. Благочестие аббата ценилось прихожанами, и он пользовался всеобщей любовью и уважением. Человек обходительный и в то же время глубокий, он мог поддержать разговор на любую тему и часто блистал неземной мыслью. Как и отец Дирраг, он был окружен воспитанниками и воспитанницами и был не на словах, а на деле другом многих достойных людей.
Назавтра, в назначенный час, я пришла к мадам С...
— А, вот и моя милая Тереза, — входя, улыбнулась она. — Ну, как ваши бедные болячки? Хорошо ли вы спали?
— Я сделала то, что вы мне советовали, мадам. Мне уже лучше. Я все как следует прополоскала, и это принесло мне облегчение. По крайней мере, надеюсь, этими действиями я не оскорбила Бога.
Мадам С... продолжала улыбаться. Напоив меня кофе, она сказала: "Вы не представляете, как важно все то, что вы мне вчера рассказали. Я сочла своим долгом поговорить по этому поводу с Т... и он ждет нас теперь в своей исповедальне. Прошу вас, пойдемте туда, и вы повторите слово в слово все то, что рассказали мне. Аббат — благородный человек, и его советы будут вам полезны. Думаю, он посоветует вам изменить стиль поведения, что необходимо для здоровья вашего тела и, главное, — души. Представляю, что было бы с вашей матушкой, узнай она обо всем. Скажу прямо: все, что вы видели в комнате мадемуазель Эрадис, — ужасно! Но все еще можно поправить. Идите к аббату, доверьтесь ему, и вы никогда об этом не пожалеете".
С гулко бьющимся сердцем, готовая заплакать, я пошла в исповедальню, где меня поджидал аббат Т...
Ни разу не прервав моего взволнованного рассказа, выслушал меня аббат Т... и значительно произнес:
— Вы сообщили мне поразительные вещи: отец Дирраг — плут, презренный человек, находящийся во власти сатанинской... Он идет навстречу гибели и увлекает за собой мадемуазель Эрадис. Но если мы станем только проклинать его, то не будем похожи на добрых христиан. Разве мы забыли о жалости, разве не должны мы пожалеть отца Диррага и его воспитанниц? Не встречайтесь больше ни с отцом Диррагом, ни с кем из его паствы, но и не говорите ничего плохого о них, будьте милосердны. Бывайте чаще у мадам С..., чье доброе отношение к вам крепнет и растет. В ее доме вы всегда получите помощь и совет. А в этой замечательной женщине найдете достойный пример для подражания.
Теперь, дитя мое, поговорим о том странном состоянии сильного зуда, испытываемого вами в месте, которое оказалось натертым о столбик кровати. Не надо забывать о том, что это только потребности, связанные с темпераментом, и они столь же естественны, как голод или жажда. Не следует придавать им особого значения и не следует делать ничего для их возбуждения. Но поскольку потребности ваши могут быть велики, то не будет ничего страшного, если вы с помощью руки или пальца успокоите опасное место трением, что бывает совершенно необходимо. В то же время хочу вас предостеречь от введения пальца внутрь отверстия, расположенного в интимном месте. Вы выйдете замуж со временем и должны оставаться чистой и непорочной в глазах вашего мужа. В остальном, повторяю, это не более чем потребность, которой наделили нас незыблемые законы природы. И сама мать-природа дала нам средства укрощать зов инстинктов, удовлетворяя естественную потребность.
А если мы уверены, что естественный закон установлен Богом, то разве мы осмелимся убояться гнева Господня, удовлетворяя наши надобности теми средствами, которые он сам дал? Все, что создано Всевышним и дано нам, грешным, не должно нами обсуждаться. Разве данное нам Богом может нарушить порядок, установленный в обществе? Совсем другое свойство имеет все то, что произошло между отцом Диррагом и мадемуазель Эрадис: этот священник обманул свою воспитанницу, он мог сделать ее матерью, используя вместо ложной веревки св.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70