ТОП авторов и книг ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ
Возникали и другие «двойники», вот при каких обстоятельствах. Генерал-полковник Берзарин, комендант Берлина, пообещал, что представит к Герою Советского Союза того, кто найдет труп Гитлера. Вот и натащили штук шесть «гитлеров». А потом разошлась молва о «двойниках».
На том важнейшем этапе нашей задачи нам сопутствовало везенье. Как всегда, было и немало случайного. Существенные обстоятельства чередовались с незначительными. Но и не очень значительные порой становились решающими.
Кете Хойзерман могла бы улететь в Берхтесгаден, куда Гитлер переправлял свой персонал, намереваясь сам перебраться туда. Ведь профессор Блашке звал ее лететь вместе с ним. Но Кете Хойзерман отказалась.
Она говорила мне, что под Берлином, в дачной местности, закопала, спасая от бомб и пожаров, свои платья, ей было жаль бросить их. Это удерживало ее здесь.
Вот так не существенное исторически обстоятельство оказало существеннейшую услугу истории. Из-за него Кете Хойзерман не канула в неизвестность, не затерялась в те дни, осталась в Берлине. Она была единственным человеком, который знал и помнил все особенности зубов Гитлера, и ее участие в идентификации стало решающим.
С помощью Кете Хойзерман мы смогли добыть важнейшие, неопровержимые доказательства смерти Гитлера и оставить их потомкам.
Кете Хойзерман сначала описала зубы Гитлера по памяти. Это было в Берлин-Бухе. Беседовали с ней полковник Горбушин, майор Быстров. Я переводила.
Она вспоминает об этом через двадцать лет в западногерманском журнале.
Это было в доме под Берлином, пишет она, в присутствии полковника, майора и переводчицы…
Она описывает, как разглядывала челюсти, узнавая их. «Я взяла в руку зубной мост. Я поискала безусловную примету. Тут же нашла ее, перевела дух и залпом выговорила: „Это зубы Адольфа Гитлера“.
Потом с Хойзерман беседовали специалисты, и в акте было сказано, что в разговоре с главным судебно-медицинским экспертом фронта подполковником медицинской службы Шкаравским, «имевшем место 11.5.45 г.», гр. Хойзерман Кете «детально описывала состояние зубов Гитлера. Ее описание совпадает с анатомическими данными ротовой полости вскрытого нами обгоревшего неизвестного мужчины». Она нарисовала также по памяти схему зубов Гитлера, указав на все их особенности.
…Зубной техник Фриц Эхтман, невысокий, темноволосый, с бледным лицом человек лет тридцати с лишним. Он работал с 1938 года в частной лаборатории профессора Блашке, помещавшейся на Курфюрстендам, выполнял протезные работы для Гитлера. Он также сначала представил описание зубов Гитлера по памяти, а затем имел возможность осмотреть их в Бухе.
Он узнал их.
Это была встреча одного из немцев со смертью Гитлера. Но слишком много пережил сам Эхтман, находясь с женой и дочерью безвыездно в Берлине, чтобы его что-либо потрясло. А вот взглянув на зубы Евы Браун, он пришел в возбуждение.
«Эта конструкция зубного моста является моим личным изобретением, — записала я 11 мая с его слов, — и больше никому такого моста я не изготовлял и подобной конструкции прикрепления зубов не встречал. Это было осенью 1944 года».
* * *
Через много лет я увидела в западногерманском журнале фотографию Фрица Эхтмана с поднятыми вверх двумя пальцами. Он заснят в тот момент, когда под присягой дает показания суду в Берхтесгадене, что он действительно идентифицировал челюсти Гитлера 11 мая 1945 года и, таким образом, может свидетельствовать его смерть.
* * *
18 мая 1945 года — к этому времени мы передислоцировались в небольшой городок неподалеку от Берлина — сюда прибыл из Москвы присланный Ставкой генерал, чтобы проверить на месте все данные о самоубийстве Гитлера и с личным докладом вернуться в Ставку.
Началось переосвидетельствование. Заново опрашивались все главные свидетели. Я переводила. Генерал все изучал, задавал вопросы, внимательно слушал. Протоколы не подписывал, но в перерывах по аппарату ВЧ передавал в Ставку слово за словом текст протокола.
На исходе второго дня этого ответственного расследования — кульминация.
Представьте себе: маленький городок, мягкое освещение предвечернего часа. И странную процессию, двинувшуюся к окраинной черте города. На окраине, в реденьком леске в комендантский час, когда можно было не опасаться соглядатаев из здешних горожан, были преданы земле перевезенные из Буха ящики с останками и скрытно выставлен круглосуточный пост. Майор Быстров шел впереди, указывая путь. За ним — генерал — Верховная инспекция, так сказать. Это его глазами, доверенного лица, решил Верховный Главнокомандующий удостовериться во всем досконально. Дальше — несколько человек военных. Затем — дантисты Гитлера: Кете Хойзерман и зубной техник Фриц Эхтман, эсэсовец из личной охраны фюрера — Гарри Менгерсхаузен и другие.
Почти не переговариваясь, мы медленно идем, испытывая гнет предстоящего, от сближения с таинственным, чем всегда обозначена смерть.
Наконец входим в лесок. Ящики уже извлечены из земли.
Составляется снова акт. Все мы, присутствующие, немцы и советские военные, кроме генерала, подписываем его. Акт, составленный в присутствии его посланца, предназначен для Сталина.
Материал расследования и неопровержимое доказательство смерти Гитлера — челюсти — вскоре были отправлены в Москву.
Всматриваясь в ироническое лицо истории
Последнее смертельное сражение. Осада. Потоки освобожденных невольников, устремляющихся прочь из огненного котла. Пожары, руины, беженцы, бедствие… Крах невиданной авантюры. Гибель тирана. Умерщвленные дети…
Какое откровение грядет за этими потрясающими взор и душу картинами?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109
На том важнейшем этапе нашей задачи нам сопутствовало везенье. Как всегда, было и немало случайного. Существенные обстоятельства чередовались с незначительными. Но и не очень значительные порой становились решающими.
Кете Хойзерман могла бы улететь в Берхтесгаден, куда Гитлер переправлял свой персонал, намереваясь сам перебраться туда. Ведь профессор Блашке звал ее лететь вместе с ним. Но Кете Хойзерман отказалась.
Она говорила мне, что под Берлином, в дачной местности, закопала, спасая от бомб и пожаров, свои платья, ей было жаль бросить их. Это удерживало ее здесь.
Вот так не существенное исторически обстоятельство оказало существеннейшую услугу истории. Из-за него Кете Хойзерман не канула в неизвестность, не затерялась в те дни, осталась в Берлине. Она была единственным человеком, который знал и помнил все особенности зубов Гитлера, и ее участие в идентификации стало решающим.
С помощью Кете Хойзерман мы смогли добыть важнейшие, неопровержимые доказательства смерти Гитлера и оставить их потомкам.
Кете Хойзерман сначала описала зубы Гитлера по памяти. Это было в Берлин-Бухе. Беседовали с ней полковник Горбушин, майор Быстров. Я переводила.
Она вспоминает об этом через двадцать лет в западногерманском журнале.
Это было в доме под Берлином, пишет она, в присутствии полковника, майора и переводчицы…
Она описывает, как разглядывала челюсти, узнавая их. «Я взяла в руку зубной мост. Я поискала безусловную примету. Тут же нашла ее, перевела дух и залпом выговорила: „Это зубы Адольфа Гитлера“.
Потом с Хойзерман беседовали специалисты, и в акте было сказано, что в разговоре с главным судебно-медицинским экспертом фронта подполковником медицинской службы Шкаравским, «имевшем место 11.5.45 г.», гр. Хойзерман Кете «детально описывала состояние зубов Гитлера. Ее описание совпадает с анатомическими данными ротовой полости вскрытого нами обгоревшего неизвестного мужчины». Она нарисовала также по памяти схему зубов Гитлера, указав на все их особенности.
…Зубной техник Фриц Эхтман, невысокий, темноволосый, с бледным лицом человек лет тридцати с лишним. Он работал с 1938 года в частной лаборатории профессора Блашке, помещавшейся на Курфюрстендам, выполнял протезные работы для Гитлера. Он также сначала представил описание зубов Гитлера по памяти, а затем имел возможность осмотреть их в Бухе.
Он узнал их.
Это была встреча одного из немцев со смертью Гитлера. Но слишком много пережил сам Эхтман, находясь с женой и дочерью безвыездно в Берлине, чтобы его что-либо потрясло. А вот взглянув на зубы Евы Браун, он пришел в возбуждение.
«Эта конструкция зубного моста является моим личным изобретением, — записала я 11 мая с его слов, — и больше никому такого моста я не изготовлял и подобной конструкции прикрепления зубов не встречал. Это было осенью 1944 года».
* * *
Через много лет я увидела в западногерманском журнале фотографию Фрица Эхтмана с поднятыми вверх двумя пальцами. Он заснят в тот момент, когда под присягой дает показания суду в Берхтесгадене, что он действительно идентифицировал челюсти Гитлера 11 мая 1945 года и, таким образом, может свидетельствовать его смерть.
* * *
18 мая 1945 года — к этому времени мы передислоцировались в небольшой городок неподалеку от Берлина — сюда прибыл из Москвы присланный Ставкой генерал, чтобы проверить на месте все данные о самоубийстве Гитлера и с личным докладом вернуться в Ставку.
Началось переосвидетельствование. Заново опрашивались все главные свидетели. Я переводила. Генерал все изучал, задавал вопросы, внимательно слушал. Протоколы не подписывал, но в перерывах по аппарату ВЧ передавал в Ставку слово за словом текст протокола.
На исходе второго дня этого ответственного расследования — кульминация.
Представьте себе: маленький городок, мягкое освещение предвечернего часа. И странную процессию, двинувшуюся к окраинной черте города. На окраине, в реденьком леске в комендантский час, когда можно было не опасаться соглядатаев из здешних горожан, были преданы земле перевезенные из Буха ящики с останками и скрытно выставлен круглосуточный пост. Майор Быстров шел впереди, указывая путь. За ним — генерал — Верховная инспекция, так сказать. Это его глазами, доверенного лица, решил Верховный Главнокомандующий удостовериться во всем досконально. Дальше — несколько человек военных. Затем — дантисты Гитлера: Кете Хойзерман и зубной техник Фриц Эхтман, эсэсовец из личной охраны фюрера — Гарри Менгерсхаузен и другие.
Почти не переговариваясь, мы медленно идем, испытывая гнет предстоящего, от сближения с таинственным, чем всегда обозначена смерть.
Наконец входим в лесок. Ящики уже извлечены из земли.
Составляется снова акт. Все мы, присутствующие, немцы и советские военные, кроме генерала, подписываем его. Акт, составленный в присутствии его посланца, предназначен для Сталина.
Материал расследования и неопровержимое доказательство смерти Гитлера — челюсти — вскоре были отправлены в Москву.
Всматриваясь в ироническое лицо истории
Последнее смертельное сражение. Осада. Потоки освобожденных невольников, устремляющихся прочь из огненного котла. Пожары, руины, беженцы, бедствие… Крах невиданной авантюры. Гибель тирана. Умерщвленные дети…
Какое откровение грядет за этими потрясающими взор и душу картинами?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109