Фараон шел в середине группы, даже не замедляя шага. Шумевшая перед ним толпа, оставшись позади, смолкала, обратив все взгляды в его сторону.
Вдруг фараон резко остановился. Шестеро воинов кольцом обступили его. На дороге стояла молодая стройная женщина. Она и не думала уходить с его пути. Она вызывающе ждала его, гордо подняв голову. Взгляд ее был устремлен прямо на фараона, и по мере его приближения она не опускала глаз.
Изумленный ее красотой, он подошел совсем близко, и они стояли молча, глядя Друг на друга. Так прошло несколько минут. Мудрость всегда сопутствует великой красоте. Молчанием женщина сказала во много раз больше, чем могла бы выразить словами. По ее прерывистому дыханию и затуманившемуся взору фараон понял, что еще секунда — и она бесчувственной упадет к его ногам.
За несколько минут он успел продумать очень многое, чтобы принять решение. Наделенный природой и судьбой всем, что может нравиться женщинам, он часто видел эти, посылаемые ими сигналы обещания счастья. Но он обладал великим знанием и терпением и не спешил с ответным стремлением, чем и обезоруживал их.
Сейчас фараон видел перед собой женщину, которую по законам жизни нельзя было обойти.
Земной бог египтян, он не должен был снисходить до знакомства с какой-то неизвестной инородкой. Как военачальник он не должен был задерживаться в этом походе и, будучи проницательным человеком, мог бы заподозрить здесь ловушку. Но фараонам дается высшая божественная способность прямого проникающего видения вещей и событий. И вот мужчина, каков он всегда был, смотрел на женщину, спрашивая глазами, хочет ли она его, отдается ли она ему, готова ли она на всё.
Гордая женщина, не спешившая уступить дорогу воинам, по своей красоте знавшая себе исключительную цену, небрежно одаривающая мужчин превосходством своего ума, никак не ожидала увидеть здесь, въяве, на этой земле, снившегося ей в страстных грезах своего бога. Она вбирала глазами его взгляд, она воспринимала его вопросы. Они звучали в полный голос, его вопросы, они, казалось, были слышны всем окружающим. Она глазами отвечала на них утвердительно так, что чувствовала себя говорящей вслух, раздевающейся на виду у всех. Она осознавала себя в его власти и лишь боялась, что сейчас он может пройти мимо. Она почувствовала, что падает к его ногам, но сильная рука поддержала ее и привела в сознание. Фараон велел ей прийти к нему вечером. Он решил задержаться в городе на одну ночь.
Что такое одна-единственная ночь среди тысяч ночей человеческой судьбы! Но для женщины одна ночь великой любви может быть равнозначной смыслу всей жизни. Сон для женщины в такую ночь — просто помеха. И, когда фараон под утро лишь на один час забылся во сне, она продолжала осыпать его ласками. Ум его сейчас был далеко, но тело оставалось в ее власти. Она священнодействовала над ним, вкладывая всю душу… Когда фараон очнулся после короткого забвения, он не ощущал ни малейшего утомления.
На рассвете отряд покинул город.
* * *
Несколько дней понадобилось для того, чтобы собрать и восполнить войско, разбитое столь неожиданным ударом так внезапно появившегося и неизвестного противника. Никто из оставшихся в живых воинов не мог определенно сказать, что это был за враг и кто им командовал.
Объехав все селения своих земель, Магрубет быстро набирал войско. Люди охотно шли к удачливому предводителю. Его далеко знали по многим славным делам. Последнее поражение едва ли кого смутило. Степь была верна своей обычной тактике — рассеиваться и вновь собираться. Однако сейчас, подъезжая к городу, Магрубет никак не мог ощутить прежнее мужество и старался скрыть от всех свое страшное внутреннее смятение. Слухи об измене его любимой, как черные змеи, ползали за ним по степи, жгли своим ядом, перехватывали дыхание и не давали душе ни забвения, ни равновесия.
Всадники с гиканьем стремительно въехали в город. Воины стали растекаться по улицам, привычно отыскивая места постоя. Магрубет направил путь к центру, где стоял большой дом одного из богатейших людей города. Дочь этого знатного и мудрого человека была возлюбленной Магрубета и уже год считалась его невестой.
Ворота дома, как обычно, были открыты, но никто из людей не поспешил взять коня под уздцы. Магрубет горячил и вздыбливал своего скакуна во дворе дома, не торопясь спешиваться. Цокот копыт и конское ржанье словно заставили проснуться и вылезти во двор старого искалеченного раба, которому Магрубет бросил поводья. Стиснув зубы и поигрывая плетью, славный воин переступил порог дома.
Казалось, ничто не изменилось за какие-то десять дней. Всё было по-прежнему. Обычный обмен любезностями с главой дома, традиционные вежливые ответы нескольким почтенным людям города, как всегда пришедшим сюда по своим важным делам, как прежде — монета старой домашней служанке, чтобы проводила через темные покои, через внутренний домашний садик на женскую половину в уединенную комнату к молодой госпоже. Но какая-то нехорошая тишина отчетливо повисала в доме после каждого слова, после каждого шага. Магрубет ощущал это так остро, что сердце готово было разорваться, и кровь с шумом ударяла в виски.
Она сидела к нему спиной, когда он вошел. Она повернула голову, не двинувшись навстречу, взглядом и жестом указала ему место напротив… И снова эта ужасная тишина, от которой даже служанка онемело замерла на пороге на несколько мгновений.
Все та же… Все те же изящные движения прекрасных рук в ритуальном приветствии мужчине, тот же привычный голос, но взгляд совершенно чужой, тускло уходящий в сторону.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70