— Не то он может схватить тебя за ногу и утащить, — и продолжал бросать крокодилу в пасть одну рыбу за другой.
От вида этого огромного чудища Магрубе-ту стало не по себе. Он остановился поодаль и стал ждать.
Скормив последнюю рыбину, фараон ласково хлопнул рукой по концу длинной зубастой пасти. Огромный крокодил попятился назад и тут же исчез под водой. Фараон склонился к пруду, помыл руки, затем поднялся легко, как молодой, и с серьезным, но довольным видом направился к Магрубету.
— Ну, как ты думаешь, не отправил я на обед своим крокодилам твоего заступника-хабирея? — весело спросил он, хлопнув Магрубета по плечу, как только что хлопал крокодила по носу.
— Я не думаю, — решительно ответил Магрубет.
— Почему же? — с любопытством поглядел на него Хиан.
— Человек, который три часа назад высказывал великие жизненные мудрости, не разобравшись в людях, не станет понапрасну для них палачом.
— А ты, однако, довольно умен, пилис-тимский вождь, — сказал фараон спокойным тоном, но при этом холодно-презрительно резанув взглядом. И добавил:— О чем-нибудь ты хотел бы меня спросить перед тем, как поедешь к Яхмосу?
— Мне очень о многом хотелось поговорить, очень многое интересно было бы услышать от тебя, но сейчас мне сказать нечего. Одна цель передо мною — убить Яхмоса. Тогда, если позволишь, я приду к тебе со спокойной душой и как достойный человек займу твое время и внимание.
— Герой…— не то иронически, не то с сожалением сказал фараон и, помолчав, добавил: — Я вижу ясно, что мы с тобой больше не увидимся, что Яхмоса ты не убьешь, а потому и пути в свой Пилистим больше не найдешь. Иди! — закончил он, глянув в последний раз на Магрубета, и повернулся к нему спиной.
В этом взгляде Магрубет уловил столько несказанного, что потом, спустя многие-многие годы, он иногда просыпался ночами и все мучительно пытался разгадать, о чем хотел ему поведать Хиан Третий.
Стоя со смятенными чувствами, Магрубет молча глядел вслед уходящему царю гиксо-сов. Из-за деревьев вышел начальник стражи, приведший сюда Магрубета, и знаком позвал его за собой.
У выхода, возле ворот фараонова дворца в окружении нескольких воинов стоял Аха-рон. Он издалека увидел Магрубета и побежал навстречу, воздев руки к доброму божественному светилу. На лице его была мудрая выстраданная радость. В глазах стояли слезы.
Из караульного помещения к кучке воинов стали подходить другие. Все с любопытством заглядывали в лицо Магрубету. Он узнал среди них некоторых из тех, что вели его сюда вчера вечером.
Лишь выйдя за ворота, Магрубет обнял Ахарона. Так, обнявшись, и пошли к дому.
— Эти ребята, — сказал Ахарон, кивнув на оставшихся за оградой воинов, — замучили меня рассказом о какой-то жуткой решетке, которую ты погнул.
— Это неважно, — сказал Магрубет. — Больше всего меня интересует, о чем с тобой говорил фараон, потому что я не расслышал ни одного слова из вашей беседы.
— Ты был там? Ты все видел! — удивленно воскликнул Ахарон. — А я не мог тебя заметить. Я вообще ни на кого не мог взглянуть. Мне, низкому человеку, да еще хабирею, закон предписывает лишь лежать во прахе, не поднимая головы при фараоне. Это просто чудо помогло мне! Невиданное дело, что мне разрешили предстать пред его лицом с моей просьбой…
— Вот это чудо помогло тебе? — перебил его Магрубет, со смехом вытаскивая из кармана кожаный мешочек.
— Как?.. — оторопело остановился изумленный Ахарон.
— Вот так! — отвечал Магрубет. — Возьми эти деньги и поскорее потрать их, а то они, как заговоренные, в который уж раз возвращаются ко мне.
Друзья снова обнялись и пошли дальше.
— Фараон изрек вещие слова, — сказал Ахарон. — Он велел мне молиться на тебя всю оставшуюся жизнь, потому что хоть я и пошел просить о твоем помиловании, но на самом деле ты спае мою голову. Сперва фараон сказал, когда меня подвели к нему, что он уже не позднее, чем сегодня, собирался схватить и казнить меня, последнего из сынов исарои-ловых, как шпиона, перед приходом Яхмоса с войсками. Потом он выслушал мою просьбу о том, чтоб тебя освободили, и сразу смягчился. Он даже рассмеялся под конец, когда объяснял, что дарует мне жизнь исключительно за мое самоотверженное стремление помочь такому достойному человеку, как ты.
— Да-а…— неопределенно протянул Магрубет, у которого все еще стоял перед глазами фараон Хиан. — Пока еще боги его руками вершат судьбы…
— Но он повелел мне убраться из Авари-са ни минутой позже, чем ты сам покинешь это место, — добавил Ахарон.
* * *
Люди Ахаронова дома вышли на улицу встречать своего хозяина с большими кружками, наполненными пенящимся напитком. По всему видно было, что лишь с минуту назад радостное известие несколько успокоило всех, но в доме все еще царили хаос и смятение.
— Всю работу в мастерской прекращайте! — провозгласил Ахарон, стоя в воротах. — Можете расходиться, кто куда хочет. На этих днях я исчезну отсюда навсегда. А теперь готовьтесь — будет последний пир!
— Что у тебя за мастерская? Покажи мне, друг, — попросил Магрубет.
— О, это с давних пор единственная мастерская в Аварисе, где делаются сосуды из камня. Мне купили ее по решению нашего племени, когда все уезжали, а я один остался здесь, — сказал Ахарон. — Пойдем, покажу тебе свое ремесло, которым я кормился все эти годы.
Магрубет с большим интересом ходил и слушал его объяснения о том, как из кусков простого камня, которые кучей были навалены в углу, делается кружка, кубок или большая, изящная амфора. Он знал, что каменный сосуд ценится намного дороже, чем такой же, сделанный из глины, нередко, между прочим, восхищался тем, как хорошо сработано и украшено такое изделие, но никогда не задумывался над тем, как его изготавливают.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70