Хотите, чтоб мы вам пасху домой принесли?
Брат, накинув кожух, выходит на порог.
– Нет, мама, пасху приносить не надо. Мы с Линой не будем причащаться.
Мама не возьмет в толк, что такое он говорит.
– Как это не будете?
– Так, не будем.
– Это что еще за разговоры?
– Мы стали адвентистами.
– С каких пор?
– Да давно уже…
Мама опускает голову.
Мы идем в церковь. Отец шутит:
– Вот не знал, что у меня в доме язычники завелись.
Новость оставила его равнодушным…

Поп Бульбук по-прежнему не разговаривает с нами. Любить он нас не любит, однако как-то предложил отцу мировую. Случилось это четыре года назад.
Мой брат Георге только-только закончил семинарию. Поп стакнулся с Димозелом, почтмейстером, и тот отбил Георге телеграмму: «Приезжай. Отец при смерти». И подписался за маму. Телеграмма ушла, Георге получил ее через час после того, как сдал последний экзамен. Заняв денег у приятелей, купил билет на поезд. И разбудил нас среди ночи стуком в ворота…
Отец, зевая, отворил дверь. Георге швырнул посреди комнаты чемодан и разразился руганью. Мы смотрели на него оторопело, ничего не соображая спросонок.
Георге красив и высок ростом. На нем черный костюм с белой выпушкой на брюках. Сорвав с головы шапку, он шмякнул ею об пол. И ну орать во все горло:
– Что значит это издевательство?
Никто из наших ровно ничего не понимал.
– Да кто же это над тобой издевается?
Тогда Георге выхватил из кармана телеграмму и прочел: «Приезжай. Отец при смерти».
Отец расхохотался:
– Никто не посылал тебе никакой телеграммы, да и я, как видишь, жив-здоров. Наверно, это проделки твоего двоюродного брата Никулае и попа Бульбука. Я видел, как они сговаривались в корчме у Тома Окы.
У попа дочь Думитра, девица на выданье, и он непременно хотел женить на ней моего брата.
Георге немного поостыл, и стали они с отцом держать совет.
– Раз уж я здесь, пойдем завтра к попу – потолкуем о женитьбе.
Мы потеснились и освободили брату местечко на постели, с самого краю у стены.
Велико было мое удивление, когда утром я увидел, как Георге чистит зубы узенькой щеточкой, выдавливая на нее из круглой трубочки что-то вроде розового теста.
Семинарист оделся, почистился и пошел вместе с отцом к двоюродному брату Димозелу Никулае…
Поговорив с Никулае, они все вместе направились к попу.
Пришли как раз к обеду. А вернулись домой уже к вечеру. Георге, рассказывая, хохотал до изнеможения.
– Поп у вас просто прелесть. Принял нас словно закадычных друзей. Попадья стол накрыла. Принесла цуйки. Мы выпили. Она угощает нас куриным супом. А потом еще жаркое и вино приносит. Съели мы жаркое, запили вином. Думитра даже пирог испекла. А сама все возле стола вертится, щеки нарумянила, томность изображает.
Я на нее поглядываю и влюбленным прикидываюсь. К концу обода вышла она кофе сварить.
«Так значит, батюшка, – обращаюсь я к Томицэ Бульбуку, – вам угодно, чтоб я стал вашим зятем?»
«Угодно, дружок».
«То есть хотите Думитру за меня отдать?»
«Хочу, дружок Георгицэ, как не хотеть».
«А что еще даете, батюшка, к Думитре в придачу?»
«Ну как же, дружок, два погона земли даю».
«Слишком мало, отец Бульбук».
«А чего бы ты хотел, Георгицэ, дружок?»
«Да не так уж много, отец Бульбук».
«А к примеру, дружок?»
«А вот что – давай, батюшка, пятнадцать погонов».
«Да у меня, дружок, и всей-то земли погонов двадцать».
«Знаю, батюшка».
«А еще чего?»
«Да чего ж, батюшка, – поставь нам новый дом, дай волов, коров, а сверх того… свой приход в придачу».
«А сам-то я что делать буду, дружок?»
«А сам, батюшка, при мне останешься – помощником моим…»
«Да ты небось шутишь, Георгицэ?»
«Какие шутки, батюшка. До шуток ли мне?»
«Послушай, дружок, ты часом не хватил лишку?»
«Может, и хватил, батюшка, только я все заранее рассчитал, перед тем как к тебе идти».
Попу крыть нечем. Завертелся, как на угольях.
А Думитра в сенях торчала, возле дверей, весь разговор слышала. Горько ей стало, выбежала во двор. К пруду, где ивы, чтоб никто не слышал ее рыданий…
– А поп Бульбук?
– Поп с лица серый стал, ровно земля. Понял, что я над ним потешаюсь. А мы еще вина выпили. Поднялись из-за стола и откланялись.
Брат-семинарист вынул из кармана фотографию, показал нам:
– Вот на ком я женюсь. Девушку Мэриоарой зовут.
Мы посмотрели на карточку. У девушки большие удивленные глаза, длинные косы падают на плечи.
Вечером брат уехал в Бухарест – туда, откуда примчался. Вскоре прислал письмо, что женился. С той поры мы его не видели. Знаем, что поселился где-то в предгорьях.
А поп Бульбук все еще сердит на нас. Не злобствует, как прежде, не ругается, но и взглядом не удостоит. В крещенье по-прежнему с благословением не зайдет, наш дом стороной обходит. Да мы уж и привыкли.

Вот уже несколько лет, как в соседних селах объявились адвентисты.
Что же это такое – адвентисты? Вскоре все разъяснилось.
В Секаре отправлял службы сын нашего попа, с грехом пополам закончивший семинарию. А в Сайеле священником назначили моего двоюродного брата Лаура Даудеску, который взял-таки в жены дочь Бульбука – Думитру. В Бэнясе свой поп – батюшка средних лет, который до прошлого года считался человеком порядочным, но хватило его ненадолго.
Священники из окрестных сел с народом обходятся круто: дерут большие деньги за крестины, за венчание, за отпевание. Пока святому отцу в ручку не сунешь, покойника из дому не вынесешь.
Собрались как-то крестьяне, разругались с попами и отправились в город с жалобой. Протопоп их по головке не погладил. И так сказал:
– А на что, по-вашему, священнику жить? Жалованье мизерное.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188