ТОП авторов и книг ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ
Не снимая пальца со спускового крючка, делает полшага назад. Писарь отступает на шаг. А примар Бубулете – уже на два шага и скрывается в дверях.
– Я созвал вас, – начинает жандарм, – не шутки шутить, а чтобы сообщить распоряжение префектуры: завтра с утра всем, кто работает в поместье господина Герасие Милиарезя, от мала до велика, выйти на виноградник. Сколько дней надо, столько и будете сажать…
– Мы и без тебя знаем, что это префект так распорядился! – кричит Алеку Оведение, хуторянин. – Он помещику родня. Не сегодня-завтра виноградник ему отойдет, не сегодня-завтра – бог даст или дьявол, – а лопнет жирное брюхо Герасие.
– С какой стати нам делать эту работу, господин жандарм? – спрашивает Илие Гыскану. – Об этом в контракте не записано. Я небось грамоту знаю и контракт читал, когда подписывал, а раз там про это ничего не сказано, я, к примеру, на такую работу не пойду. А что мне? Небось с живого-то шкуру не спустите.
Жандарм опускает карабин. Смеется:
– Люди добрые, и охота вам всякую чуть слушать? Ну посудите сами. Разве о контракте речь? Какая нам печаль, записано про то в контракте или нет? Получен приказ послать вас на работу, а приказы – кто был в армии, тот знает, – приказы надлежит выполнять без лишних разговоров. И чего вы с ума посходили? Кровопускания захотели? По правде сказать, я сам кровь проливать не намерен. И по-отечески советую – не противьтесь, выходите на работу, как приказано. Филлоксера загубила помещичий виноградник. Нужно насадить новый. И мы в этом ему поможем. Помещик привез из Франции крепкую лозу, ее никаким болезням не одолеть. Вы что, зла себе желаете? Неужели вы против того, чтобы тут, вокруг нашего села, разрослись виноградники?
– Против-то мы не против. Но мы хотим и еще кое-чего: чтоб виноград в нашем винограднике рос, а не в помещичьем, помещичьего-то винограда небось даже шайтану не отведать.
До сих пор препирались одни мужчины. А какого черта тут встряла эта баба – жена Кирицэ Спериату? Жандарм в недоумении.
– Да кто вам мешает свой виноградник развести? – вступает в разговор писарь Стэнеску. – Господин жандарм правильно говорит: вот посадим виноград помещику, а там можете разводить и для себя, если вам так уж загорелось. Но сперва надо проверить на помещичьей земле, поглядеть, примется у нас эта лоза или нет.
– Проверять на помещичьей, а работать-то нам.
– А кому ж, по-вашему, виноградник сажать? Самому помещику, что ли? Так ведь у него…
– Знаем, что у него… Брюхо больно толстое, куда ему, – слышится голос из толпы.
Жандарм воспрял духом. Из примарии вышел Бубулете и что-то прошептал ему на ухо.
– Стало быть, – опять берет слово осмелевший примар, – вы отказываетесь выйти на работу?
– Раз в контракте не записано – отказываемся…
– А я говорю – выйдете…
– А мы говорим – нет, – шумит толпа.
Со стороны станции доносится конский топот. Еще несколько мгновений – и за спиной крестьян вырастает шесть конных жандармов.
Отсюда недалеко до Бэнясы. Рукой подать. А в Бэнясе жандармский участок – двенадцать человек да еще фельдфебель Бурлэ. За плечами у жандармов карабины, в руках нагайки. Фельдфебель Бурлэ, под чьим надзором находится волость, – приземистый, толстый, коренастый мужчина с длинными, обвислыми усами. И с бакенбардами. Толпа поворачивается в его сторону.
– Ну, что тут? Это верно, что мне про вас сказали?
– А что вам сказали, господин фельдфебель? – спрашивает Удудуй.
– Что вы не желаете выходить на работу.
– И не выйдем, раз в контракте не записано.
– Я вот вам покажу контракт!
Он подает знак, и жандармы окружают толпу. Свистят плетки. Хлещут по лицам, спинам, головам…
Люди бросаются врассыпную. Спотыкаются и падают. Жандармы наезжают на них. Гоняются за бегущими, на полном скаку сшибают с ног. Слышатся крики и стоны женщин.
Удудуй, Оведение, Тицэ Уйе схвачены. Их привели в примарию. Избили до крови. Бил Бурлэ, собственноручно. Потом им связали за спиной руки и жандармы увели их в Бэнясу.
Позже стало известно, что ночью арестованных переправили в Турну. Судить как бунтовщиков…
Ранним утром следующего дня на станцию прибыла рота жандармов. Жандармы обшарили все село, дом за домом. И всех погнали на виноградник…
Целую неделю жандармы торчали в селе.
И под присмотром Франца Капки помещичий виноградник был засажен. А вокруг виноградника крестьяне возвели высокий дощатый забор.
После рождества воротились в село арестанты. Три месяца отсидели они в тюрьме. Еще дешево отделались.
Сколько лет прошло с тех пор? Не так чтобы много. Время бежит быстро. Оглянуться не успеешь – уже год пролетел. Вот послушай. Съел ты, к примеру, пять абрикосов. Осталось у тебя на ладони пять косточек. Выбрасывать жалко. Допустим, четыре из них ты расколол камнем и ядрышки – сладкие с горчинкой – съел. А пятую ни с того ни с сего отложил. Может, решил оставить до другого раза, когда снова захочется. Потом тебе вдруг приходит в голову – что, если ее посадить? Идешь к забору, где понадежнее, ковыряешь какой-нибудь палочкой землю, кладешь в ямку косточку и засыпаешь землей. И начисто забываешь. Думаешь совсем о другом. Мало ли о чем! И вот весной случайно замечаешь в бурьяне росток абрикоса. К осени, смотришь, он уже и подрос. Зима застает его обнаженным, без листьев. Мороз ему нипочем. А уж весной он – глядь! – и расцвел за одну ночь. Красуется, как невеста в белой свадебной фате. Потом начинает плодоносить. Прошло всего два-три года, еще недавно ты играл абрикосовыми косточками, и вот – на тебе!..
Быстро летят годы. Не успеваешь оглянуться…
Разбитый на южном склоне холма, где солнце жарит с утра до вечера, виноградник колченогого помещика, заботливо укрываемый от холодов, оберегаемый пуще глаза немцем-садовником и его помощниками, разросся и уже плодоносит.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188
– Я созвал вас, – начинает жандарм, – не шутки шутить, а чтобы сообщить распоряжение префектуры: завтра с утра всем, кто работает в поместье господина Герасие Милиарезя, от мала до велика, выйти на виноградник. Сколько дней надо, столько и будете сажать…
– Мы и без тебя знаем, что это префект так распорядился! – кричит Алеку Оведение, хуторянин. – Он помещику родня. Не сегодня-завтра виноградник ему отойдет, не сегодня-завтра – бог даст или дьявол, – а лопнет жирное брюхо Герасие.
– С какой стати нам делать эту работу, господин жандарм? – спрашивает Илие Гыскану. – Об этом в контракте не записано. Я небось грамоту знаю и контракт читал, когда подписывал, а раз там про это ничего не сказано, я, к примеру, на такую работу не пойду. А что мне? Небось с живого-то шкуру не спустите.
Жандарм опускает карабин. Смеется:
– Люди добрые, и охота вам всякую чуть слушать? Ну посудите сами. Разве о контракте речь? Какая нам печаль, записано про то в контракте или нет? Получен приказ послать вас на работу, а приказы – кто был в армии, тот знает, – приказы надлежит выполнять без лишних разговоров. И чего вы с ума посходили? Кровопускания захотели? По правде сказать, я сам кровь проливать не намерен. И по-отечески советую – не противьтесь, выходите на работу, как приказано. Филлоксера загубила помещичий виноградник. Нужно насадить новый. И мы в этом ему поможем. Помещик привез из Франции крепкую лозу, ее никаким болезням не одолеть. Вы что, зла себе желаете? Неужели вы против того, чтобы тут, вокруг нашего села, разрослись виноградники?
– Против-то мы не против. Но мы хотим и еще кое-чего: чтоб виноград в нашем винограднике рос, а не в помещичьем, помещичьего-то винограда небось даже шайтану не отведать.
До сих пор препирались одни мужчины. А какого черта тут встряла эта баба – жена Кирицэ Спериату? Жандарм в недоумении.
– Да кто вам мешает свой виноградник развести? – вступает в разговор писарь Стэнеску. – Господин жандарм правильно говорит: вот посадим виноград помещику, а там можете разводить и для себя, если вам так уж загорелось. Но сперва надо проверить на помещичьей земле, поглядеть, примется у нас эта лоза или нет.
– Проверять на помещичьей, а работать-то нам.
– А кому ж, по-вашему, виноградник сажать? Самому помещику, что ли? Так ведь у него…
– Знаем, что у него… Брюхо больно толстое, куда ему, – слышится голос из толпы.
Жандарм воспрял духом. Из примарии вышел Бубулете и что-то прошептал ему на ухо.
– Стало быть, – опять берет слово осмелевший примар, – вы отказываетесь выйти на работу?
– Раз в контракте не записано – отказываемся…
– А я говорю – выйдете…
– А мы говорим – нет, – шумит толпа.
Со стороны станции доносится конский топот. Еще несколько мгновений – и за спиной крестьян вырастает шесть конных жандармов.
Отсюда недалеко до Бэнясы. Рукой подать. А в Бэнясе жандармский участок – двенадцать человек да еще фельдфебель Бурлэ. За плечами у жандармов карабины, в руках нагайки. Фельдфебель Бурлэ, под чьим надзором находится волость, – приземистый, толстый, коренастый мужчина с длинными, обвислыми усами. И с бакенбардами. Толпа поворачивается в его сторону.
– Ну, что тут? Это верно, что мне про вас сказали?
– А что вам сказали, господин фельдфебель? – спрашивает Удудуй.
– Что вы не желаете выходить на работу.
– И не выйдем, раз в контракте не записано.
– Я вот вам покажу контракт!
Он подает знак, и жандармы окружают толпу. Свистят плетки. Хлещут по лицам, спинам, головам…
Люди бросаются врассыпную. Спотыкаются и падают. Жандармы наезжают на них. Гоняются за бегущими, на полном скаку сшибают с ног. Слышатся крики и стоны женщин.
Удудуй, Оведение, Тицэ Уйе схвачены. Их привели в примарию. Избили до крови. Бил Бурлэ, собственноручно. Потом им связали за спиной руки и жандармы увели их в Бэнясу.
Позже стало известно, что ночью арестованных переправили в Турну. Судить как бунтовщиков…
Ранним утром следующего дня на станцию прибыла рота жандармов. Жандармы обшарили все село, дом за домом. И всех погнали на виноградник…
Целую неделю жандармы торчали в селе.
И под присмотром Франца Капки помещичий виноградник был засажен. А вокруг виноградника крестьяне возвели высокий дощатый забор.
После рождества воротились в село арестанты. Три месяца отсидели они в тюрьме. Еще дешево отделались.
Сколько лет прошло с тех пор? Не так чтобы много. Время бежит быстро. Оглянуться не успеешь – уже год пролетел. Вот послушай. Съел ты, к примеру, пять абрикосов. Осталось у тебя на ладони пять косточек. Выбрасывать жалко. Допустим, четыре из них ты расколол камнем и ядрышки – сладкие с горчинкой – съел. А пятую ни с того ни с сего отложил. Может, решил оставить до другого раза, когда снова захочется. Потом тебе вдруг приходит в голову – что, если ее посадить? Идешь к забору, где понадежнее, ковыряешь какой-нибудь палочкой землю, кладешь в ямку косточку и засыпаешь землей. И начисто забываешь. Думаешь совсем о другом. Мало ли о чем! И вот весной случайно замечаешь в бурьяне росток абрикоса. К осени, смотришь, он уже и подрос. Зима застает его обнаженным, без листьев. Мороз ему нипочем. А уж весной он – глядь! – и расцвел за одну ночь. Красуется, как невеста в белой свадебной фате. Потом начинает плодоносить. Прошло всего два-три года, еще недавно ты играл абрикосовыми косточками, и вот – на тебе!..
Быстро летят годы. Не успеваешь оглянуться…
Разбитый на южном склоне холма, где солнце жарит с утра до вечера, виноградник колченогого помещика, заботливо укрываемый от холодов, оберегаемый пуще глаза немцем-садовником и его помощниками, разросся и уже плодоносит.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188