Я оторвался от них и поехал прямо в аэропорт Оттавы. Но так как до следующего утра там не было рейсов в Торонто, я пошел в бюро безопасности Королевской Канадской Конной Полиции (RCMP) в аэропорту и показал им экземпляр обложки книги, (как мне казалось, у Моссад, кроме этого, ничего в этот момент не было). Я рассказал им о визите из Моссад и объяснил, что мне придется провести ночь в аэропорту. Они пообещали регулярно присматривать за мной. Около часа ночи я позвонил издателю Джеку Стоддарту и Клэру Хою и объяснил им ситуацию.
Придя на следующий день к Стоддарту, я узнал, что они только что получили письмо от адвоката Джоэля Голдберга, выступавшего от имени Государства Израиль, в котором он заявлял, что подаст в суд Онтарио иск о временном решении против публикации книги.
Хорошая новость состояла в том, что, противореча обычной политике Моссад, письмо Голдберга публично подтверждало, что я действительно работал в Моссад и получил там сведения, которые в случае их публикации могут оказаться опасными для многих людей и стран. Это лишало основания наши опасения, что Израиль просто будет все отрицать, утверждая, что там меня никто не знает и вся информация в книге вымышлена.
А плохой новостью было, что на следующий день судья Роберт Монтгомери удовлетворил иск Израиля и объявил временное решение против публикации книги сроком на десять дней. Это было в первый раз в Канаде, когда иностранное правительство добилось запрета на публикацию.
После импровизированной пресс-конференции во второй половине дня меня больше всего волновала моя собственная безопасность. Я учитывал, что Моссад вполне может намереваться похитить меня и вывезти в Израиль. Нельсон Дусе, руководящий служащий у Стоддарта, привел меня к Томасу Миклавичу, офицеру полицейской разведслужбы в Торонто. Тот позвонил в службу безопасности RCMP, и они решили отвезти меня домой, где я, по их мнению, был бы лучше защищен от возможных попыток похищения. Как только Клэр Хой появился с моим чемоданом в гостинице «Принс-Отель», офицер Конной полиции пояснил ему, что они уже отвезли меня назад в Оттаву. Хой тогда поехал дальше в Брэнтфорд, среднего размера город в часе езды к западу от Торонто, чтобы провести выходные в доме своих родителей. Полиция Брэнтфорда, предупрежденная RCMP, вполне серьезно восприняла угрозу и поручила детективу Дэну Камиллери из криминального отдела своей разведслужбы встретиться с Хоем, в течение выходных пару раз пройти мимо его дома, и перебросить в этот район дополнительный полицейский патруль.
В это время моей жене Белле неоднократно звонили наши друзья из Израиля и сообщили ей, что они целой группой собираются ехать в Канаду с целью отговорить меня от публикации книги. Белла сказала, что им не стоит беспокоиться, но они ответили, что готовы и только ждут своих билетов. В тот же день Белле пару раз звонил Орен Рифф и просил найти меня, чтобы он смог со мной побеседовать. Когда Белла сказала ему, что он должен сказать нашим израильским друзьям, чтобы они не ехали, Рифф заметил: «Я не знаю, о чем ты говоришь». Белла ответила: «Если ты хочешь, чтобы я передала сообщение Викки, тогда расскажи об этом своим людям, они знают, в чем дело». Он так и сделал, и путешествие наших друзей не состоялось.
В Израиле у прессы был великий день. Газеты печатали истории, в которых меня называли лжецом, пьяницей, осужденным вором и еще много кем другим. Была даже статья о том, что в моей квартире в Тель-Авиве нашли коробку с досье Моссад. В первой версии речь шла о коробке, найденной в переулке. Но потом они поняли, что коробка с документами не могла стоять на улице четыре года, и место происшествия перенесли в мою квартиру. Но у меня вообще нет квартиры в Тель-Авиве. Вспомнив старую историю, как я помог полиции поймать пару мошенников, подделывавших кредитные карточки, в газеты запустили историю, утверждавшую, что я не помог полиции, а сам был жуликом. Потом появилась история, что я не прошел проверку безопасности. Если вспомнить, что Моссад все же принял меня к себе, то это жалкое и смешное обвинение организации, хвастающейся, что она самая лучшая секретная служба мира. Кроме того, в статьях годы моей службы в Моссад были так сокращены, что Клэр Хой шутил: «Что они еще придумают – что ты провел в Академии один уик-энд?»
Меня не удивляло, что Моссад попытается подкупить меня, хотя и ожидал более тонкого подхода. Меня разочаровало, что нам заткнули рот решением суда, в то время как Моссад и газеты могли писать все, что хотели. В гостинице в центре Оттавы сидел израильский журналист и читал своим радиослушателям отрывки из книги, но нам – авторам и издателям – было запрещено даже обсуждать публично ее содержание.
В четыре утра я в машине RCMP вернулся из Торонто. В отличие от Конной полиции, я не считал сейчас свой дом лучшим местом пребывания для меня. Позднее тем же утром Белла отвезла меня на вокзал, где я запрыгнул в поезд до Торонто ровно за три минуты до его отхода. Если бы за мной кто-то последовал, я заметил бы его; но я был последним, кто сел в поезд.
9 сентября около семи часов вечера Билл Ханна, вице-президент Стоддарта по правам на издание книг за рубежом, зарегистрировался в отеле «Шератон-Сентр» в Торонто под своим именем (чтобы мое имя не появлялось в списке), принес в комнату мои сумки и встретился со мной возле телефона-автомата сбоку в фойе. Я знал, что Моссад будет следить за большими отелями. Им легко было бы собрать для этого 20–30 человек из отделов безопасности посольства, консульства или различных нью-йоркских оперативных баз. Эти люди не были хорошими специалистами по «наружке».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124