Нами, я пришлю Томое, как только смогу. Будь готова. Помни, сегодня Кисо вне себя. Он может наломать дров, если поймет, что вы с Томое сговорились. Поэтому, когда пойдешь к ней, веди себя так, будто наносишь дружеский визит и по чистой случайности он происходит в ночное время.
Йоши поднялся на ноги.
— Достаточно, — сказал он. — Я ухожу. Йоши тепло обнял Сантаро за плечи, затем шагнул назад и поклонился.
— Да будет с тобой Амида, — сказал он. — Спасибо за предупреждение.
Сантаро выглянул наружу. Не заметив ничего подозрительного, он шепнул слова прощания и исчез, не оглянувшись.
Нами быстро сложила вещи. Вскоре пришла Томое, ее смуглое лицо хранило горестное выражение.
— Почему ты здесь? — воскликнула она Йоши. — Разве Сантаро не предупредил тебя об опасности?
— Я ждал, пока ты не придешь за Нами, — сказал Йоши. — Спасибо. Ты настоящий друг.
Томое, казалось, была смущена словами благодарности. Она покраснела и сказала:
— Я не была бы человеком, если бы не защищала Нами.
Она повернулась и положила руку на рукав подруги:
— Ты была добра ко мне и великодушна. Я простая сельская девушка. Без тебя я бы не знала ничего о жизни, которая ожидает меня, когда мы достигнем столицы. Ты бескорыстно помогала мне, и я никогда не забуду этого.
Нами перебила ее:
— А я без тебя никогда бы не приспособилась к жизни в лагере.
Женщины обнялись. Странная пара — изящная дама двора и неграмотная, темная горянка. Что связывало их? Связывало одно — страстное стремление к независимости.
Глаза подруг увлажнились. Томое вытерла щеку рукавом и повернулась к Йоши. Она откашлялась и резко сказала:
— Да защитит тебя Хатшиман так, как я буду защищать Нами. Теперь прощайтесь, но поскорей. Я постерегу у входа.
Прежде чем выскользнуть наружу, она остановилась и поклонилась поклоном самурая.
— О, Йоши, — заплакала Нами. — Почему судьба разлучает нас, как только мы обретаем покой?
— Нет ответа, любимая. Такие вещи — в руках богов.
Нами обняла Йоши и расплакалась еще сильней. Вздрагивая от рыданий, она прочитала стихотворение:
Музыка будит
Слезы во мне и печаль.
Где ты, откликнись?
Горы скрывают тебя,
Голос не слышится твой.
Йоши погладил ее по плечу, стараясь утешить.
— Я не уйду слишком надолго, — сказал он, зная, что говорит неправду. — Обещай, что останешься у Томое до моего возвращения. Она твой настоящий друг. Я доверяю ей. Она сильная и защитит тебя.
— Обещаю, — сказала Нами.
Ее глаза блестели от непролитых слез.
— Если надо, я буду ждать тебя всегда.
— Будем молиться, чтобы мы снова были вместе. Сейчас…
Томое поднырнула под край палатки.
— Торопитесь, — сказала она. — Кисо с Имаи скоро будут здесь.
Она снова поклонилась Йоши и добавила:
— Уходи скорей, иначе наши усилия пропадут понапрасну.
Йоши закрыл глаза. Нами и Томое выскользнули в ночь.
Празднование победы закончилось около полуночи. Мириады звуков жаркой летней ночи наполнили горячую равнину. Болотные лягушки пели в тростниках, дикие обезьяны, совы и вездесущие цикады буйствовали в лесах. Воздух был напоен сладким ароматом трав вкупе с запахами сирени, цветущей павлонии, горечавки и лунного цветка. Стояла середина лунного месяца. Тсукийоми показывала миру полное лицо, заливая спокойными лучами лежащий под ней ландшафт.
Две фигуры, закутанные в темные хлопчатобумажные накидки, молча шли по дорожке между палатками. Они были настолько погружены в себя, что не обращали внимания на прелести лунной ночи.
Кисо и Имаи!
Кисо поднял руку.
— Стой, — прошептал он. — Это та палатка. Я войду первым. Следуй сразу за мной. Помни, не трогай женщину. Быстро убей мужчину.
Он поднял край палатки и поднырнул под него. Некоторое время горец стоял без движения, тяжело дыша. Палатка казалась странно тихой, словно лишенной жизни, как будто она была пройденным этапом на пути к Западному раю. Подходящая обстановка, подумал он.
Имаи присоединился к нему. Сообщники выждали, пока глаза привыкнут к темноте.
Кисо прошептал едва слышно:
— Здесь.
Он показал на фигуру, завернутую в футон, лежащую возле задней стенки палатки. Заговорщики, осторожно ступая, двинулись туда, напрягая глаза и уши, чтобы отреагировать на малейшее движение спящего.
Тишина. Ни движения, ни звука.
Они заняли позиции по обе стороны футона. Раздался легчайший звон: оба одновременно вытащили мечи.
Кисо занес клинок.
— Умри!
Раздался тугой хлопающий звук, не похожий на привычный всхлип стали.
— Погоди!
— Что это?
— Зажги лампу!
В дрожащем пламени светильника партнеры по ночному разбою уставились на груду растерзанных постельных принадлежностей. Клочья ваты и пуха долетали до стен палатки, кружились под потолком. Некоторые из них опускались на головы и плечи мужчин.
Даже в полумраке Имаи увидел, что лицо Кисо потемнело. Острые черты его расширились в невероятной гримасе бессильного бешенства. Из глотки Кисо вырвался звероподобный рев, мало напоминающий человеческую речь.
— Он опять оставил нас в дураках, — выл Кисо.

ГЛАВА 53
Ближе к концу восьмого месяца жара и влажность сделали повседневное существование человека невыносимым. Люди Камакуры были более счастливы, чем остальные; восточный океан, омывающий стены их сурового города, охлаждал воздух и позволял им дышать днем и спать ночью.
Ставни особняка Йоритомо были открыты, чтобы улавливать морской ветерок. Углы большой комнаты были украшены расписными ширмами и высокими вазами с букетами цветов. На полированном деревянном полу перед возвышением лежал яркий новый соломенный мат. Гости, которым предоставлялась аудиенция у Йоритомо и Ходзё Маса, опускались здесь на колени.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148