их армия покрывала дно долины, насчитывая десятки тысяч. В противоположность им, она видела внизу ничтожно малое число защитников. Восемьсот человек прятались за баррикадами, расположенными дутой длиной в четверть мили вдоль внутренней стороны рва. Она видела всю панораму. Ров начинался от водопада на юго-западе, огибал лагерь и исчезал в густом лесу у подножия Хиюти-ямы.
Нами осматривала лагерь, ища Йоши. Несколько раз ей казалось, что она узнает его, но фигуры находились слишком далеко, чтобы быть уверенной.
Нами не видела первой пробной атаки Коремори, но она стала свидетельницей последнего сражения, ужасного, бессмысленного истребления человеческих жизней, Нами было больно думать, что некоторые из тех, кого она видела умирающими ужасной смертью, были ее прежними знакомыми при дворе в Киото. Она почувствовала, что в уголках ее глаз появляются слезы. Неужели это было всего несколько дней назад — она рассматривала красно-черную бабочку и сочинила о ней танку? Человеческие жизни не менее эфемерны, чем жизни бабочек.
Нами рассматривала яркие пятна знамен, отмечавших штабы императорской армии, откуда, как она видела, веером выскакивали лошади и мчались к ставкам различных подразделений. Соединения отделялись от центрального сгустка армады, чтобы занять позиции вокруг дуги рва. До сих пор силы наступающих были направлены на центральный изгиб рва, где концентрировались защитники крепости.
Внизу Нами увидела людей Йоши, спешащих усилить фланги. Теперь защитники рассеялись по всему периметру рва, стремясь противостоять плотно сгрудившейся массе всадников армии Тайра.
Коремори дал сигнал, и тысяча конников взбаламутила воду, атакуя с фронта и флангов единой стеной.
Лицо Нами исказилось от ужаса. Смогут ли оборонительные сооружения выдержать эту бешеную атаку? Прежде чем первая тысяча всадников достигла подводных кольев, вторая тысяча вошла в ров, и третья готовилась последовать за ней.
Первые животные захрипели от боли, когда острые шесты вонзились им в брюхо. Они старались откачнуться назад, стянуть себя с кольев, но лишь насаживались на них дальше, под давлением напирающей сзади массы. Поверхность рва вновь окрасилась в красный цвет. Вода запенилась под копытами скакунов второй волны. Охваченные паникой животные чувствовали запах крови и слышали страшные хрипы. Они попали в ловушку между кровавым месивом впереди и мощным напором третьей волны сзади. Это зрелище напоминало ад — воины с воплями падали в воду, их наталкивали на колья лошади с обезумевшими глазами.
Нами заткнула уши, чтобы не слышать криков умирающих.
Около двухсот человек и вдвое меньше животных достигли другого берега. Большинство храбрецов погибли прежде, чем они смогли добраться до баррикад. Нами насчитала около двух дюжин самураев, вскарабкавшихся на стены, чтобы сразиться с защитниками лагеря в рукопашном бою.
Самураи были более искусными фехтовальщиками, чем крестьяне. Им пригодился многолетний опыт. Прежде чем пал последний из нападавших, они уложили вдвое больше людей Йоши.
Ров был запружен телами и тушами так, что течение уже не очищало его. Более сотни людей и лошадей висели на кольях. Течение медленно вращало их трупы, из выпотрошенных тел вытекали красные струи.
Командиры Коремори протрубили к отступлению. Они потеряли значительную часть своих лучших бойцов. Защитники лагеря также понесли заметный урон, потеряв пятьдесят человек, что сделало оборону периметра рва еще тоньше.
Военная удача вновь улыбнулась Йоши, но Коремори мог себе позволить потерять сто человек на каждого из его людей. Крепость была обречена. Это не вызывало сомнений.

ГЛАВА 46
Юкийе наблюдал за атакой из-за мощных оборонительных сооружений крепости Хиюти-дзё. Он съежился от страха, его руки тряслись, и подбородки дрожали, но он еще не полностью потерял голову благодаря тому, что его все еще защищал частокол и ворота с тяжелыми засовами. В поле зрения генерала находилось все пространство битвы, и он знал, что лагерь падет.
Когда люди Коремори отступили и агонизирующие крики раненых утихли, Юкийе отошел от окна и, скрестив ноги, сел в углу, глядя безумными глазами на своего юного приятеля. Мальчик беспокойно заерзал под взглядом Юкийе; он с радостью принимал дарованные ему милости, но сейчас боялся этого толстого человека.
Юкийе был сильно обеспокоен, опустошен страхом перед врагом и гложущей его ненавистью к Йоши. Он сидел в угрюмом молчании, затем вдруг начал наборматывать что-то себе под нос, издавая нечленораздельные звуки, выкрикивая громкие ругательства, яростно шипя и жалобно подвывая.
Мальчик отодвинулся подальше. Охранники, стоящие у входа, поглядывали на Юкийе с плохо скрываемым презрением.
Незадолго до битвы появился Йоши и потребовал, чтобы Юкийе покинул свое убежище и присоединился к воинам. Юкийе бесстыдно плакал, ссылался на болезнь и наконец свалился на пол, обмочившись. Йоши сочувственно похлопал его по плечу, и это разозлило Юкийе больше, чем взгляды неприкрытого отвращения, получаемые им от охранников. И мальчик избегает его прикосновений, как будто стыдится его. Они за это поплатятся. Они будут гореть в самом жарком подземном аду.
Юкийе переключил свое внимание на себя. Его фиолетовое платье сидело криво и было покрыто пятнами; его черная шелковая шляпа потеряла форму и запылилась; его широкие придворные штаны цвета морской волны были влажными и мятыми. Юкийе считал себя утонченным человеком, внимательным к сочетаниям цветов и чувствительным к духам. Он покраснел от ужасной картины, которую являл собой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148