Ее охватило горестное смятение. Чикара, Фумио, семья, обязанности — все было забыто в этом водовороте. Ей нужен был… она хотела… но она не могла ему сказать.Он рассматривал желтый цветок, сорванный перед этим. Он не заметил.— Ты и дядя очень много сделали для меня. Без вашей помощи я был бы живым трупом, — сказал он. — Но я не могу оставаться здесь вечно.— Почему? — спросила она. У нее сильнее билось сердце, и слабая испарина выступила на губе.— Нами, ты иногда говоришь как ребенок, а не как замужняя женщина. Ты не хочешь посмотреть в глаза правде. Скоро твой муж вернется за тобой. Я еще не готов к встрече с ним. У меня есть другие обязанности, которые я должен выполнить сначала. — Йоши опустился на одно колено рядом с ней. — Из столицы слышно, что император Го-Ширакава старается добиться перемирия между Тайра Кийомори и Минамото, — сказал он серьезно. — Если это случится, воины Тайра и Минамото окажутся лицом к лицу в одном и том же городе, в одном и том же Совете. Я должен обучить этих людей.— Ты сказал, что люди умирают не так, как это описывается в книгах. И ты хочешь отправить их на смерть. Это против здравого смысла.Йоши встал. Он смотрел поверх головы Нами, с жестким выражением лица, голос звучал твердо.— Ты женщина. Я не могу требовать от тебя, чтобы ты понимала, что такое честь и долг. Мужчине принадлежит исключительное право служить своим вождям и себе самому, как он умеет. Моя работа — обучать людей. Я фехтовальщик, и я несу ответственность перед моими учащимися и моим сэнсэем.— Значит, ты глуп, — Нами резко закрыла веер и, зашумев платьем, отвернулась и ушла. Йоши остался стоять с раскрытым ртом. За последнее время почему-то все считают его глупым. Женщины! ГЛАВА 37 Пятый день пятого месяца был днем праздника ириса. Замок Окитсу был увешан маленькими полотняными мешочками, наполненными травами и украшенными листьями ириса. Разноцветные шнуры были прикреплены к ставням и карнизам, чтобы защитить от беды и болезни, и у слуг к рукавам были прикреплены листья ириса.Ичикава приехал в Окитсу накануне праздника. Добираясь из Сарашины, он устал от пыли и жары. Несмотря на усталость, он был дружелюбен и вежлив, когда Йоши познакомил его с Фумио и Нами. Ичикава и Фумио обменялись воспоминаниями о боях молодости — хотя они участвовали в одних и тех же битвах, они ранее не встречались, — и Ичикава немного поговорил с Нами. Было видно, что он очарован ее красотой и умом, но Йоши заметил также, что он устал и разговаривать ему было трудно.Йоши извинился перед Фумио и Нами. Он взял Ичикаву под руку и провел в его покои. Когда они остались одни, Ичикава выразил свою радость по поводу выздоровления Йоши. Но усталость от поездки взяла свое, и вскоре Ичикава сказал утомленно: «Завтра мы еще потолкуем».Утром Йоши уговорил Ичикаву прогуляться до Окитсу, чтобы уйти от суеты приготовлений к Празднику Ириса. Они не торопясь шли по горной тропинке, глубоко вдыхая воздух, напоенный ароматом сосны. Ночью прошел дождь, в лужах копошились насекомые, трава была в росе. Вдали, в венце из облаков, высилась величественная вершина горы Фуджи. В небе лениво кружил ястреб в поисках добычи.— Ты хорошо выглядишь, Йоши, — заметил Ичикава. Это было верно. Румянец вернулся на щеки Йоши; вялость, вызванная его долгой болезнью, исчезла. Этим утром он был одет в красное парчовое платье поверх белой накрахмаленной нижней одежды. Серебряный эфес его меча блестел на солнце; он шел горделиво, вскинув голову, открыв грудь утреннему воздуху.— Спасибо, сэнсэй. Я здоров и готов вернуться в доджо.— Это правильно. Ты нужен школе. Я так и не смог найти замену ни тебе, ни Канеоки. — Ичикава нагнулся и сорвал красный цветок. Он вдохнул его аромат и передал его Йоши. — За последнее время у меня было слишком мало времени, чтобы наслаждаться окружающей красотой, — сказал он. — Я устал. Обстановка в стране порождает трудности для меня и для нашей школы. Студентов у нас больше, чем когда-либо, а обучающих найти очень трудно. Я приписываю эти перемены тому, что между Тайра Кийомори и монахами Тендай обострились отношения. В то время как Кийомори готовится к неизбежной схватке с Йоритомо, он еще и борется с беспорядками, источниками которых стали монастыри: монахи-воины превратились в бандитов, они стремятся занять высокое положение и для этого похищают, грабят и уничтожают всех, кто им мешает. Кийомори — человек религиозный. Однако из-за безобразий монахов ему приходится противостоять им. Он нанимает всех фехтовальщиков, не перебежавших к его врагам, и он все время ищет новых.Йоши сказал:— С монахами Кийомори справится. Я боюсь последствий. Когда он пополнит свои армии хорошими фехтовальщиками, когда его войска приобретут опыт, когда его генералы испытают вкус победы, что тогда сможет сдерживать его? Сейчас Йоритомо поддерживает равновесие сил; завтра может оказаться, что Кийомори непобедим.— Вопросы завтрашнего дня будут разрешаться завтра. Сейчас ни у Кийомори, ни у Йоритомо нет сил для полной победы. Кийомори придется заключить временное соглашение с Йоритомо, иначе они оба погибнут в долгой и безысходной войне.Разговаривая так, они шли к храму Сейкен-джи. Слышался грохот прибоя на песчаном берегу залива Суруга. В воздухе ощущался запах моря.— А смогут ли они прийти к соглашению, не роняя себя? — спросил Йоши.— Есть такая возможность. Ты слышал, что император-отшельник Го-Ширакава старается заставить Кийомори заключить мирное соглашение с Минамото. Если Кийомори согласится на участие их представителей в Совете, то думаю, война будет временно предотвращена.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105