Он поклонился и сложил веер. В комнате было темно, тени заполняли все углы. В медной жаровне трещал огонь и бросал мерцающий свет на осунувшееся лицо Кийомори.— Входи, старый друг, — сказал Кийомори.— Чем я могу вам служить? — спросил старик.— Мне нужен совет, и ты — единственный человек, кому я могу доверять. Пожалуйста, сядь рядом, — Кийомори хлопнул в ладоши. Появились слуги и принесли чай и рисовые пирожки.Наливая чай, Кийомори рассказал о своей встрече с Го-Ширакавой. Закончив, он спросил:— Есть ли у меня выбор? Могу я ввести в Совет моих врагов и не потерять влияния? Существует ли возможность выполнить распоряжение императора и не подорвать мое положение?Йоримаса несколько минут обдумывал вопрос. Потом он поставил чашку и поднял руку, сжатую в кулак. Он выставил костлявый палец:— У вас нет выбора; иначе это будет открытым неповиновением императору, — он поднял еще один палец. — Если вы введете в Совет князей Минамото, вы сможете постоянно держать их под наблюдением, — третий палец, — и отделить их от Йоритомо и его северной армии, — четвертый палец. — Если его лидеры будут здесь, в столице, можно устроить так, чтобы за самыми опасными была постоянная слежка, — он сжал кулак. — Вы можете все это повернуть в свою пользу. В случае войны вы сможете уничтожить главных Минамото, даже не отправляя из столицы ваших войск.Кийомори улыбнулся. Его лицо сразу помолодело.— Ты мудрый советник, — сказал он. — Я придумаю, как тебя отблагодарить.— Сама возможность помочь вам — уже награда. Мне больше ничего не надо. Я всегда к вашим услугам.— Спасибо, верный друг.Поздним вечером Йоримаса работал при свете масляной лампы. Запах масла сильно ощущался в маленькой холодной комнате. Йоримаса выводил кисточкой знаки на листе пергамента. Время от времени он тер в воде свою чернильную палочку, чтобы чернила были гуще. Закончив свое послание, он аккуратно сложил тяжелый лист, приложил свою печать и позвал слугу.— Позаботься о том, — сказал он, чтобы это сегодня же ушло с посыльным в лагерь Минамото Йоритомо. ГЛАВА 41 Зимой 1179 года выпало много снега, а весна 1180 принесла сильное половодье, унесшее значительную часть урожая риса. Постоянные ливни усугубили ущерб, вызванный обильными снегами. И к этому присоединились другие признаки гнева и беспокойства богов. Страшный пожар опустошил столицу; сгорело шестнадцать особняков высокопоставленных людей и сотни других домов. Ураганы снесли много домов, сохранившихся после пожара. Лавины, вызванные землетрясениями, стирали с лица земли целые города.Немилость богов проявлялась во всем. В каждом городе были нищие и бездомные дети, брошенные на волю судьбы, в самостоятельную жизнь. На улицах можно было встретить даже хорошо одетых людей, просивших еду в обмен на жалкое имущество.Между тем среди придворных клана Тайра царило почти такое же беспокойство, вызванное двумя новыми причинами: постановлением вновь ввести в Имперский Совет посланцев Минамото и решением Тайра Кийомори перенести столицу из Киото в Фукухару, небольшой городок на берегу Внутреннего моря.У Кийомори почти двадцать лет существовал дворец в Фукухаре. По государственным соображениям он недавно пришел к заключению, что императорской семье и двору следует переехать в Фукухару, где ему удобнее будет следить за их деятельностью. Трагические события, разразившиеся в Киото, дали ему необходимое основание уговорить императора согласиться на его предложение.Когда об этом было объявлено, из Киото переехали учреждения, затем начался массовый переезд недовольных чиновников, предшествовавший прибытию императора и Кийомори в новую столицу.Йоши ехал верхом на юг под частыми ливнями. С тех пор как Йоши три года тому назад побывал в Окитсу, в обществе произошло много перемен. Повозки с волами прежних лет вышли из моды; северные самураи Йоритомо ездили верхом, и этот новый способ передвижения больше не считался первобытным. Придворные учились верховой езде; лошади заменили волов для самых различных слоев населения, и это сокращало расстояние между столицей и дальними областями.Йоши проезжал мимо объявлений, сообщающих о предстоящем переезде. Во всех частях города под дождем работали артели, демонтировавшие дома для перевозки в Фукухару. Самым простым способом перевозки домов была отправка их сплавом по реке Йодо, так как Фукухара расположена ниже по течению, чем Киото.Йоши проехал к дому Айтаки, находившемуся в одной из немногих частей города, мало затронутых пожарами и ураганами. В доме было тихо. Йоши взошел на веранду и позвонил в гонг, чтобы сообщить о своем приезде. После третьего звонка из-за угла высунула голову заспанная служанка, сердито крикнувшая:— Его нет дома. Уходите.— Когда он вернется?— Он на имперском Совете. Он не сказал, когда вернется.— Я подожду.— Как хотите. — Девушка внимательно осмотрела мокрого, грязного путешественника, презрительно фыркнула и ушла в дом. Йоши подумал, как это характерно для Айтаки, что у него грубая служанка, которая не умеет себя вести надлежащим образом.Он провел лошадь к задней стене дома и привязал ее под карнизом. Время было раннее, и могло пройти несколько часов до возвращения Айтаки. Йоши решил, что ждать зря не стоит, лучше оставить лошадь и пойти посмотреть город вблизи. Погода менялась к лучшему: дождь ослабел и превратился в густой туман.Йоши отправился прямо на центральную улицу; он был потрясен, увидев, как много знаменитых серебряных ив сгорело в пожаре. Почерневшие стволы, подобно кладбищенским памятникам, увековечивали память прекрасного города.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105