Они могут отправиться в любой момент. Вы все понимаете важность порученного нам дела. Для нас это может означать смерть, если мы потерпим неудачу, и награды — в случае успеха. — Он оглядел всех командиров поочередно; они беспокойно шевелились, сидя верхом. Никто не хотел нарушить наступившее молчание. Разве кто-нибудь решился бы предложить Чикаре какой-либо план действий?Наконец один из старших командиров сказал:— Мы можем перейти вброд, если пойдем на восток или на запад. — Все посмотрели на него как на сумасшедшего, и он добавил: — Есть места, где можно перейти реку, около Йодо, или Моарай, или Кавачиджи. В других местах Уджи перейти невозможно из-за дождей.Чикара воспринял это предложение с неудовольствием.— Если мы уйдем далеко, мы потеряем время и дадим возможность монахам Нары пополнить сопровождение принца. Их приход будет означать, что тот, за кем мы гонимся, ускользнет из ваших рук, — сказал он, хмуро глядя на пожилого командира.Тогда вмешался командир помоложе, возможно, безрассудный по молодости:— Пусть трусливые идут к Йодо. Самураи так не поступают. Мы знаем из истории, что когда-то в прошлом храбрые воины переплыли реку Тонегава после того, как их лодки были уничтожены. Они использовали своих лошадей вместо плотов, и мы можем сделать так же. Если мы не сможем пересечь реку, мы опозорим наше имя самураев. Помните, ведь утонуть — это всего лишь умереть.Другие молодые командиры поддержали его. Чикара заставил замолчать старших и более опытных командиров, которые советовали сохранить благоразумие.— Пусть нас ведут молодые: у нас нет выбора. Мы должны захватить принца или держать ответ за неудачу.Молодой командир, подавший идею, сказал:— Мы сможем пересечь реку, если мы сразу отплывем от берега и направим наших лошадей вверх по течению. Здесь вода не глубже и не быстрее, чем на Тонегаве. Мой собственный прадед был предводителем войска Ашикага, когда они переплывали реку, и заслужил почет на века, а я, Ашикага Мататаро Тадатсуна, поведу наше войско против изменника-принца.Чикара внимательно посмотрел на молодого человека. Это был высокий юноша лет двадцати, не более. На нем была красная броня, отделанная золотом, оттенявшая его кожу цвета слоновой кости.— За храбрость ты будешь награжден, — сказал он. — Но сначала возьми с собой пять командиров и их самураев… Если достаточному числу удастся живыми переплыть, остальные последуют за вами.— Охотно, Чикара-сан. Некоторые из нас погибнут, другие переплывут и укажут путь остальным.Тадатсуна отобрал пятерых из двенадцати молодых людей, желавших участвовать в его попытке. Он сел на лошадь к, пришпорив ее, поехал к реке.— Идемте, все храбрые сердцем, идемте со мной завоевать славу и богатство. — Позади него пять командиров на волне энтузиазма ринулись к берегу. Ямаками, Фукасу, Ого, Сануки и Хиротсуна, за которыми следовало еще триста человек, направили своих лошадей к реке, выкрикивая боевой клич, когда лошади погрузились в воду.Золотой солнечный шар был наполовину затенен Бюодо-ин. Тени удлинялись с каждой минутой. Самураи крепко держали лошадей, направляя их к глубокой тени дальнего берега. Лошадь Тадатсуны была впереди, а ее хозяин стоял, выпрямившись в стременах, криком подбадривая других и давая им указания.— Держитесь вместе! Если враги будут стрелять, не обращайте внимания на их стрелы. Не отпускайте поводья! Не отвечайте на выстрелы. Держите головы ниже! Вот так, ноги держите крепко в стременах. Направляйтесь наискось, вверх по течению!Он двигался туда и сюда свободно, как будто ехал через пруд в Девятивратном граде. Когда казалось, что какие-то лошади теряют направление, Тадатсуна в своей красной с золотом броне чудесным образом оказывался рядом с ними и помогал всадникам удержать их в несущемся потоке.— Крепко сидите в седле! Голову лошади держите вверх. Плывите вперед. Пустите их шагом, когда они достанут дна. Скорей! Скорей!Тадатсуна доплыл до крутого склона дальнего берега и объявил вызов монахам-защитникам.— Я Ашикага Мататоро Тадатсуна, сын Ашикага Таро Точитсуна из Шимотсуке, потомка великого воина Тавара Тода Хидссато. Я подвергаюсь опасности божественного гнева, обнажая мое оружие против принца. Но я обязан клану Тайра моей жизнью и богатством. Я вызываю любого, кто осмелится схватиться со мной.Он пришпорил лошадь и помчался к монахам, стоявшим наготове для защиты ворот Бюодо-ин с натянутыми луками.На другом берегу Чикара, когда он увидел, что Тадатсуна вышел на берег, приказал армии пересечь реку. По двести человек в ряд, они вошли в мощный поток. Когда первая группа начала переправляться, те самураи, которые находились ниже по течению, оставались сначала почти сухими; огромная масса лошадей выше по течению на миг превратилась в запруду в бурной воде. Но на половине пути группы лошадей и всадников потеряли направление, и тогда началось неизбежное. Они сталкивались со своими соседями. Ржание перепуганных лошадей и лязг вооружения слились в ужасающий грохот, в то время как поток увлек сотни всадников. Броню всех цветов — красную, зеленую, синюю, белую, золотую — смывало течением, как осенние листья. Прежде чем армия достигла противоположного берега, погибло шестьсот человек.У ворот Бюодо-ин храбро сражались монахи-воины Миидеры, солдаты Йоримасы и ученики-монахи из Сарашины. Самураи Чикары спешились: в ограниченном пространстве лошади были помехой. Воздух был наполнен грохотом от топота разбегающихся лошадей и людских криков; а между тем относительно небольшая кучка защитников Мочихито удерживала превосходящие силы армии Тайра.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105