А диктатор - вот он! - Александр Гордеевич Тюлев, родители которого до третьего колена пролетарии, без примеси инородной крови. Своим природным умом он выбился в люди. Молодой, красивый, предприимчивый. Россия потребует - пустит кровь. Конечно, и свою братву поприжмет маленько: народу нужно будет показать, что ради наведения порядка не грех и к стенке поставить некоторых бывших зэков, если не сотню, то хотя бы каждого десятого, а это уже добрая сотня тысяч - сразу просторней станет. Но начнет он с самой верхотуры. Это - народу понравится.
Поток его блаженных мыслей прервал телефонный звонок. Звонили из гостиницы. И кто? Секретарь владельца фирмы "Лозанд". Но откуда она узнала телефон явочной квартиры? Ведь он, Тюлев, в Архангельске всего лишь несколько часов? И отсюда при нем звонили раза четыре, не больше. Звонили свои: Костя, Ядвига. У Кости были деловые звонки. Ядвига справлялась о рейсовых на Москву. Перезванивала, уточняла, попадала не туда, извинялась. Областной город, а связь паскудная.
Провинции далеко до столицы.
21
Приказ товарища полковника не оставлял сомнений, что Фиделя Михайловича схватили не местные омоновцы (распоряжение мог отдать и губернатор, это равносильно было бы объявлению войны правительству), схватили бандиты с целью получения выкупа.
Так считала и Антонина Леонидовна, считала до той минуты, когда услышала по сотовому знакомый голос: - Груз при тебе? - Да. - Показывай. Но... - Без всяких "но" - Кому показывать персонально? - Нашему лучшему другу. Пусть он убедится, что мы не разбойники с большой дороги. Мы покупаем товар на свои трудовые. Надеюсь, объяснить сумеешь. - Сумею. Но он же в Питере? - Он где-то рядом с тобой. Запоминай телефон... Звони.
Телефон запомнила. На секунду задумалась: приказ был странный. Переспросила: - А если он попытается груз отобрать? - В твоем распоряжении мастера спорта. - Товарищ полковник намекал на присутствие женщин, в прошлом известных стрелков. Они сопровождали груз - четырехмиллионную наличку. Вчера это были одни купюры, сегодня - другие. Утром - так велела Антонина Леонидовна - им пришлось пересесть из одного "Уазика" в другой. Оба "Уазика" одного - белого - цвета, и что любопытно - это осталось незамечено даже сопровождающими - оба "Уазика" с одинаковыми номерами. Первый умчался в аэропорт - увез банкноты, захваченные в поезде. Эти деньги, минуя Москву, проследуют во Львов - в обменный пункты Западной Украины. Свежую, московскую наличку, предстояло предъявить Тюлеву. Так распорядился Януарий Денисович: он жертвовал своими деньгами.
В том, что это деньги его, Антонина Леонидовна убедилась вскоре. Через некоторое время после разговора с товарищем полковником невдалеке от припаркованного "Уазика" зарулил на стоянку "Икарус", по виду туристский, но окна были плотно зашторены.Потом подрулил другой, такой же "Икарус", тоже с зашторенными окнами.Вот у второго она сумела разглядеть номер. Судя по номеру, автобус принадлежал министерству финансов. У этого министерства в каждом областном городе есть свое подразделение военной охраны. Вывод напрашивался сам собой: здесь не обошлось без содействия Януария Денисовича.
Антонина Леонидовна, сидя на мешках с деньгами, набрала номер, названный товарищем полковником. Номер отозвался быстро, но голос был не Тюлева.
- У меня есть сообщение для Александра Гордеевича, - сказала она.
- Кто его спрашива6ет?
Антонина Леонидовна назвала себя. Там выждали. Пауза затянулась. Это было естественно. Видимо, совещались. Она представила, какое сейчас выражение лица у Банкира. Этот номер телефона знали только самые-самые, но никак не люди Лозинского, против которых, собственно, и была предпринята экспедиция Гелеверы.
"Будет говорить - не будет?" - гадала Антонина Леонидовна, прижимая к уху сотовый и молча обводя взглядом своих надежных, не однажды проверенных в деле боевых подруг. Вот вечно улыбчива толстушка Валя. Как она за неё радовалась, когда та на чемпионате Европы по пулевой стрельбе завоевала серебряную медаль. Не хуже добывала себе победные очки и голубоглазая Лиза, Лизавета Павловна - так её за солидную внешность называли члены ЦСКА, где она до сих пор ещё работала, вернее, подрабатывала тренером, а теперь, хотя и не регулярно, подрабатывает у Антонины Леонидовны.
Не утратила остроты зрения и Полина. Несмотря на возраст - ей уже за пятьдесят - она летала в Грозный, охотилась на снайпера, который безжалостно отстреливал российских саперов. Трое суток сидела в засаде выследила. Снайпером оказалась литовка, спортсменка из Каунаса. В этот раз, в Архангельске, с Полиной были две её ученицы - Клава и Лена. Им уже под сорок, но обе, как и их наставница, не однажды брали призы на городских и республиканских соревнованиях по пятиборью. Все они, приглашенные Антониной Леонидовной, знали, что за груз так тщательно оберегают. И сейчас они напряженно ждали, молча смотрели на свою начальницу. Ведь она приглашала к разговору не кого-нибудь, а самого Банкира, одного из главных авторитетов Северо-Запада.
- Слушаю, - прозвучало в трубке. - Вы меня узнаете? - Как же вас, Антонина Леонидовна, да не узнать? Какими ветрами в наши края? Сопровождаю мужа. - Вы - замужем? И кто же он, ваш суженый? - Фидель Михайлович Рубан. Знаете такого? - Знаю. Аналитик. - И как далеко вы запрятали нашего аналитика? - Не беспокойтесь. Верну. Короче, я его обменяю на мои "зеленые". Ну, те, которые вы с поезда...
Он говорил с паузами. Голос был взволнован. - Вы уверены, что мы умыкнули ваши "зеленые"? - Уверен. - Тогда подъезжайте. Убедитесь. Ваши ли это? Но предупреждаю:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94