На нас не было головных уборов, и роковой солнечный удар был нам обеспечен. От высоты, напряжения и жажды у меня кружилась голова. Отец же поднимался спокойно, почти не прилагая усилий, временами даже говорил, рассказывая истории о бунте зелотов против римлян. Карабкаясь за ним, мы понимали, почему римляне не смогли добраться до вершины. Джейн задыхалась, и я намеренно сдерживал шаг; холодный пот тек по спине.
Под полуденным солнцем никто не рисковал подниматься по крутой тропе. Мы были одни. Несколько раз Джейн оглядывалась, взглядом измеряя пройденный путь, но земля никак не хотела удаляться.
— Еще не поздно спуститься, — предложил я ей.
— Да уж полдороги позади, — вставил отец.
Джейн не произносила ни слова. Она побледнела, красные пятна выступили на ее щеках. Она заметно отставала. Опередив ее, я приблизился к отцу.
— Что ты хочешь доказать? — обеспокоенно проговорил я. — Ты хочешь убить ее?
Он не ответил. Он упрямо лез вверх, не сходя с тропы. Безумие — подъем под полуденным солнцем, без воды… Да, это было безумием, и он это знал.
Часа через два мы достигли вершины.
Последним усилием воли Джейн преодолела заключительный отрезок и без сил повалилась на одну из скамей, едва прикрытую тенью от временного тента. Я побежал за водой и заставил ее пить маленькими глотками. Понемногу бледность сошла с ее щек, вернув им естественный цвет, и она улыбнулась. Оставив Джейн приходить в себя, я отвел отца в сторону.
— Ну и как? Ты доволен? — спросил я. — Можешь ты мне сказать почему? Почему ты так поступил с ней?
Отец не ответил.
— Скажешь ты, наконец, какой смысл во всем этом?
— Я думаю, Джейн прошла специальную подготовку.
— Специальную подготовку? Но… что ты городишь? И что ты знаешь о таких вещах?
— Ари, ты же понимаешь, что никто не выдержал бы и половины того, что вынесла она, раненая и без воды.
— А точнее?
Увы! Ответа я не получил: Джейн уже подходила к нам.
— Ну как? — спросил я ее.
— Все в порядке. Может, продолжим?
— Вот, смотрите, — произнес отец, показывая рукой на удивительный пейзаж Масады. — Вон там — Кумран, а слева — Мертвое море. А вот здесь — Иродиум, бывший дворец Ирода Великого. Этот дворец, во время Второго восстания против римлян в сто тридцать втором году, стал резиденцией нового — и последнего — принца Израиля, которого звали Бар-Кохба. Отсюда же вы можете видеть все тайники с сокровищем, упомянутым в Медном свитке.
— Правда? — удивилась Джейн. — И вы это знаете наверняка?
— Для того чтобы суметь прочитать Медный свиток, надо хорошо знать религиозную литературу, и тут не поможет никакая компьютерная техника… В первой фразе, например, «в опустошениях долины Ахор» намекается на особую географическую и геологическую местность.
Тут-то мой отец и прочитал нам удивительный доклад о ценностях, перечисляемых в Медном свитке, который он, казалось, знал наизусть. Он будто развернул свиток перед нами, с величественным спокойствием раскрывая его содержание. Будто сам отец стал живым, говорящим свитком, а бескрайний пейзаж, разворачивавшийся перед нами, предстал палимпсестом, который отец соскребал, чтобы открыть нам более древний и более священный текст, непохожий на текст переписчика; наши глаза будто видели, а уши слышали, как таинственный свиток одну за другой раскрывает свои ценности.
— В первой колонке Медного свитка, — начал отец, указывая пальцем поочередно на восток, запад, север и юг, — упоминаются развалины Хорева, находящегося в долине Ахор. Под его ступенями, спускающимися к востоку, лежит сундук с серебром весом в семнадцать талантов.
В каменной могиле лежит золотой слиток весом девятьсот талантов, прикрыт он щебнем, на дне большого водоема, во дворе перистиля, на холме Кохлит зарыты священнические облачения. В отверстии большого резервуара в Маносе, если спуститься налево, — сорок талантов серебра. Сорок два таланта находятся под лестницами соляной шахты. Шестьдесят слитков золота — на третьей террасе, в гроте мойщиков. Семьдесят семь серебряных талантов спрятаны в деревянной посуде в водоеме погребальной комнаты во дворе Матиас. В пятнадцати метрах от Восточных ворот в канале водоема запрятаны семь серебряных слитков, ближе к краю скалы, на северной стороне бассейна, к востоку от Кохлита — два таланта серебряных монет. Священные сосуды и облачения — на северной стороне Милхама. Вход находится на западной стороне. Тринадцать талантов серебряных монет спрятаны в люке могилы к северо-востоку от Милхама. Продолжать?
— Да, пожалуйста, — попросила Джейн, которая, вынув блокнот, уже начала рисовать в нем план местности с тайниками.
— Четырнадцать талантов серебра зарыты под опорой с северной стороны большого бассейна в Кохлине. В нескольких километрах, рядом с каналом, находятся сорок пять талантов серебра. В самой долине Ахор зарыты два горшка с серебряными монетами. На вершине пещеры Асла спрятаны двести талантов серебра. Семьдесят семь талантов серебра находятся в туннеле к северу от Кохлина. Под надгробным камнем в долине Сакака — двенадцать талантов серебра. Бесполезно записывать.
Джейн прекратила, рука ее слегка дрожала.
— Почему?
— Под водопроводом, к северу от Сакака, — продолжил отец, — под широкой плитой в верхней части спрятаны семь талантов серебра. Священные сосуды находятся в расщелине Сакака, на восточной стороне бассейна Соломона. Двадцать три таланта серебра зарыты рядом с каналом Соломона, около большого камня. Больше двух талантов серебра находятся под могилой, в русле высохшей реки Кепах, находящейся между Иерихоном и Сакака.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79