— Вы весь день скрывались здесь поблизости? Как случилось, что собаки вас не нашли?— Потому что меня здесь не было. Прошлой ночью я пошел в другом направлении, затем в середине дня вернулся обратно по своим следам, чтобы обмануть их. Я пробираюсь в Плимут. Сяду там на корабль — и поминай как звали.— Вы… вы не были в здешних окрестностях прошлой ночью?Он ухмыльнулся, показывая замечательно крепкие белые зубы.— Конечно, не был. Я спал под валуном, и от меня воняло овцами.— Почему вы доверяете мне? — прошептала Амелия.— Потому что, когда я увидел, как вы сидите там за пианино и ваши волосы светятся, я понял, что вы не что иное как ангел. Я никогда не забуду вас. Теперь я ухожу. Господь да благословит вас.Листья очень слабо зашуршали, и он исчез. Он двигался быстро и тихо, как лисица. Амелия не сомневалась, что он доберется до Плимута и благополучно сядет на судно, отплывающее во Францию или Голландию, или, может быть, в одну из Америк. Она была рада, что помогла ему, рада! Она никогда не проронит ни единого словечка о том, что он был здесь. Если потребуется, она будет лгать до самой своей смерти. Потому что он сделал для нее то, чего не делал до сих пор ни один мужчина. Он дал ей возможность почувствовать себя красивой и желанной, почувствовать себя женщиной. Она не думала, что сможет когда-нибудь снова кокетничать со школьниками, вроде Роберта Хэдлоу.Когда она мягко закрыла окно, проснулась леди Арабелла.— Ух! — воскликнула она, вздрогнув. — Холодно. В комнате ветер. Что вы делаете у окна?— Просто смотрю, ясная ли ночь, — сказала Амелия.— И как?— Да, светит луна.— Тогда они, скорее всего, поймают этого несчастного. У него больше не будет возможности скрыться в тумане. Ух! — она снова вздрогнула. — Холодно. Я чувствую себя так, словно в моих жилах течет кровь этой мертвой женщины. Что такое, дитя мое? Почему вы выглядите такой испуганной?Амелия прижала руки к своему сильно бьющемуся сердцу. Она только что осознала ужасную вещь. Она одна знала, что беглый преступник не убивал Чинг Мей, но, если она будет хранить свой секрет, то больше не будет предприниматься попыток найти настоящего виновника. И кто это был? Кто? 10 Погоня двинулась по другому пути, к Оукхемптону, Эшбертону и границе с Сомерсетом. Обыскивали поезда, идущие в Лондон, и предупреждали, чтобы лавочники в маленьких деревушках были внимательны. Однако казалось, что попытка заключенного обрести свободу могла обернуться успехом.Этот случай пронесся над Даркуотером как разрушительный шторм. Деревенские, прежде относившиеся к маленькой иностранке враждебно и недружелюбно, теперь запоздало сочувствовали ей и испытывали потрясение. Было решено, что ее следует похоронить на церковном дворе между могилами честного Джозефа Бриггса, кузнеца, и старой Марты Терл, дожившей до ста лет и умершей несколькими неделями раньше. Теперь она в уважаемом обществе, говорили люди с удовлетворением, но Фанни продолжала думать, как Чинг Мей, китаянке до мозга костей, должно было не хватать бумажного домика, еды и кухонных принадлежностей, которые могли потребоваться ей в долгом путешествии. Даже ее праздничные сандалии, которые Ханна торопливо связала в узел с остальными ее скромными вещами, унесли, чтобы потом уничтожить.Невозможно было написать в Шанхай ее родственникам, потому что никто не знал, кто они. Приходилось ждать приезда Хэмиша Барлоу, чтобы узнать, известно ли ему что-нибудь о них. У Фанни было странное подозрение, что Адам Марш тоже, возможно, был бы в состоянии пролить некоторый свет на этот предмет.Но Адам Марш оставался такой же большой загадкой, как и китайские родственники Чинг Мей, и трудно было разогнать мрак, окутавший теперь ее жизнь.Достаточно странно, но Амелию, казалось, это тоже затронуло. Она была беспокойна и рассеянна. Амелия без своей шумной разговорчивости была другим человеком. Леди Арабелла заметила перемену в обеих девушках и, хотя она одобряла их обостренную чувствительность — тонко воспитанная молодая женщина должна, естественно, быть глубоко потрясена насильственной смертью, пусть даже служанки, — но ей, в конце концов, это надоело.— Луиза, эти девушки нуждаются или в хорошей дозе настойки из ревеня, или в какой-то перемене обстановки. Почему бы вам не отвезти их на неделю или две в Лондон? Если хотите, я поговорю с Эдгаром.— Спасибо, мама, но я вполне способна сама поговорить со своим мужем. Почему он должен прислушиваться к вам больше, чем ко мне?Леди Арабелла покачалась туда-сюда в своем кресле-качалке, мягко улыбаясь.— Вероятно, потому, что у него есть уважение к старости.Луиза с подозрением посмотрела на мать. Это замечание было слишком невинным. Она не замечала, чтобы уважение к чьей-либо старости побуждало ее мужа к какому-нибудь великодушию. Хотя было дело с новой охотничьей лошадью для Джорджа, которую мама у него выпросила.— Так или иначе, разговаривать с ним нет необходимости. Он согласился, чтобы мы поехали в Плимут и сделали покупки, в основном для Амелии. В конце концов, это ее год. Эдгар был очень великодушен.Конечно, он был великодушен. Прошлой ночью он швырнул на кровать стоику соверенов и сказал небрежно:— Посмотрите, что можно извлечь из этой суммы. Я не ожидаю от вас дикой расточительности, но заставьте Амелию — и Фанни, конечно, — выглядеть так, как им подобает. Да, любовь моя?Затем он поцеловал ее в щеку.— Вы видите, я, в конце концов, не такой уж плохой муж.Луза не нашла слов для ответа, что с ней случалось редко. В этот момент его представительная фигура казалась ей впечатляющей и привлекательной, а его глаза не просто терпеливыми и слегка игривыми, но любящими.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91