Но не суй свой хорошенький носик в чужие дела.
Этот успокаивающий мягкий голос, как обычно, сделал свое дело. Неужели Дандас только что был сердитым чужаком? Нет, это игра ее воображения.
— Но Камилла… — начала она. Дандас поднял брови.
— Ты все еще беспокоишься о ней? Ведь известно, где она. Я отправил ее вещи. — Он выглядел неуверенным. — Или ты думаешь, я слишком прост? Доверчив? Ты думаешь, что Торпы… Нет, это фантастика. Нельзя все время об этом думать.
Мы здесь для того, чтобы наслаждаться. Я заказал маленький праздничный ужин. Прекрасное вино. В здешних отелях его трудно достать, но я заказал самое лучшее, что у них есть. Беги отдохни, а потом, в семь, мы встретимся.
Он любовно пожал Элис руку, и теперь все было так, как она и ожидала. Ее снова окутала доброта Дандаса. Но она не могла понять, почему не сообщила ему о священнике и о том, что тот рассказал о Камилле и о ее белом подвенечном платье.
Когда Элис спустилась к ужину, то увидела миссис Джоббетт. Та стояла на пороге гостиной спиной к ней, но это, без сомнения, была ее квадратная сильная фигура, ее гордая посадка головы. Она была во всем черном и выглядела весьма респектабельно. Она могла показаться чьей-то матерью, но что-то в ее облике наполнило Элис ужасом. Если миссис Джоббетт здесь, то здесь и Торпы.
Пока Элис колебалась, та обернулась, и черные глаза сразу заметили девушку, в нерешительности стоявшую на лестнице. Она удивленно улыбнулась и приятным голосом произнесла.
— Добрый вечер, мисс Эштон. Мы не ожидали увидеть вас здесь.
Если Торпы здесь, может, попытаться увидеть Кэтрин? Если хватит мужества.
— Да, — неуверенно сказала Элис.
— Вы домой?
— Нет. Я снова собираюсь на ледник. — Даже сейчас Элис не хотела поддаваться этой женщине.
Но миссис Джоббетт, казалось, пребывала в добродушном настроении, она кивнула и с сочувствием отозвалась:
— Честное слово, не могу понять, как вы переносите этот дождь. Он нагоняет тоску. Я очень рада, что могу уехать отсюда.
Прежде чем Элис успела что-то ответить, она прошла мимо нее прямо на лестницу.
Элис подумала, спросить ли у администратора о Торпах — здесь они или нет, но спустились Маргарет и Дандас.
На Маргарет было новое платье, » только что купленное, и наконец она выглядела соответственно возрасту. Она была высокой девушкой, а не ребенком-переростком. Но ее вид портило мрачное выражение лица. Казалось, она никогда не была счастлива, беззаботна и оживлена. Элис вздохнула: очень трудно с Маргарет, с ее крайностями. Но она надеялась, что обещанный Дандасом вечер развеселит девушку.
Сейчас Дандас был в хорошем настроении, он заказал шерри и тут же попросил повторить. Щеки Маргарет порозовели. А когда они увидели бургундское, принесенное официантом, и жареного утенка, она недоуменно взглянула на отца. Она не привыкла к вину? Оно на нее подействует, подумала Элис, потягивая напиток и наслаждаясь его теплым расслабляющим действием. Если бы только ей удалось избавиться от страха, что в любую минуту может появиться Дэлтон Торп!
Так оно и вышло. Во всяком случае, когда Дандас кончил длинную речь об успехах, о том, как хороша Маргарет в новом платье, девушка опустила глаза, потом подняла их и с вызовом сказала Элис:
— А когда вы собираетесь покупать свадебное платье? — Она захихикала. — Не торопитесь. А то, может, вы раздумаете выходить за отца, и у него появится еще одна реликвия.
Глаза Дандаса сверкнули.
— О чем это ты, Маргарет? — спросил он бархатным голосом.
Маргарет снова хихикнула.
— Элис знает.
— Боюсь, моя дочь не привыкла к бургундскому, — сказал Дандас. — Можешь ты объяснить мне, над чем это она смеется?
— Я думаю, над подвенечным платьем, которое лежит у тебя в доме наверху, — ответила Элис. Она собиралась сама задать этот вопрос, но Маргарет от вина осмелела. — Кто такая мисс Дженнингс, дорогой? Ты мне никогда о ней не рассказывал.
Дандас взял бутылку и снова налил Элис в бокал вино.
— Что за дьявольскую сказку рассказала тебе Маргарет, моя прелесть? Я хорошо помню, что никогда не обсуждал с ней этот несчастный случай. Да она ребенком тогда была.
— А я помню Дженнингс, — возразила Маргарет дерзко. — Она обычно завивала волосы, как маленькая девочка. Но она ведь не была молодой, да, папа? Я даже думаю, что она была довольно старой.
— Ее возраст не имеет к делу никакого отношения. — Дандас говорил тоном, каким обычно разговаривают с балованным ребенком. — Да, в самом деле, она была немного старше меня. Возможно, это и было причиной подумать, что все затеянное — ошибка. Я не считаю, что пять лет разницы имеют большое значение, но тем не менее жениться на ней мне не следовало. К счастью, мы оба пришли к такому выводу.
— Но как тебе удалось сохранить ее платье? — спросила Элис.
Мисс Дженнингс была для нее совершенно нереальной личностью. Она воплотилась в кружевном белом платье, что поблекло и пропахло шариками от моли. И даже если бы Элис была сильно влюблена в Дандаса, мысль о неодушевленном предмете, каким была для нее мисс Дженнингс, ее бы не взволновала.
— Она уехала и не сказала куда. Если совершенно честно, она сбежала, и весьма взволнованная. Когда я обнаружил платье, то решил сохранить его на случай, если она за ним пришлет. Но, мне кажется, для нее все было так болезненно, что она не захотела никаких напоминаний. Вот оно и рассыпается на чердаке. Мне надо устроить там уборку. Да, действительно. А иначе, дорогая, ты подумаешь, что выходишь замуж за старьевщика.
Элис улыбнулась. Мысль о замужестве была так же нереальна, как и мисс Дженнингс. Маргарет допила вино и посмотрела на отца дерзко и проницательно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49