– Господи Боже! – ахнул фотограф и тут же защелкал фотоаппаратом. – Не могли бы вы встать вот сюда, мистер Пилгрим. И вы тоже, сэр.Журналист был возбужден, как и все посетители этого святилища.Мэлори послушно встал, куда попросили.– Ну вот, – продолжал Пилгрим. – Сейчас будет второй акт. Смотрите внимательно.Мэлори с раздражением подумал, что старший партнер похож сейчас на гида в музее.Внутри сейфа поднялась механическая рука и приблизилась к штабелю.– На прошлой неделе цена золота упала. Это значит, что слитков нужно добавить, – рассказывал Пилгрим.Механическая рука извлекла откуда-то золотой брусок, зажав его металлическими пальцами с резиновыми нашлепками. В следующую секунду брусок оказался на верхушке штабеля.– На этой неделе мы добавим три слитка, – разглагольствовал Пилгрим. Камера щелкала не переставая. – На еженедельной демонстрации в штабеле должно быть золота ровно на сто миллионов.– Долларов? – спросил Ковертон слегка охрипшим голосом.– Мы в Лондоне, – пожал плечами Пилгрим. – Фунтов стерлингов, разумеется.Механическая рука положила еще один слиток и потянулась за третьим.– А откуда вы берете недостающее золото?– Извините, джентльмены, на этот вопрос я вам ответить не могу.– О'кей, куда вы его отсюда отправляете?– Еще раз извините. Это секрет.– Кто-нибудь пытался взломать сейф?Пилгрим обернулся к Мэлори:– Как, Хорейс?– Что? – Мэлори думал совсем о другом. Эту кучу золота он видел уже множество раз, и сейчас его мысли были заняты только письмом.– Кто-нибудь пытался похитить это сокровище, сэр?– Кажется, один раз было. В сороковые годы.– И что произошло?– Золото очень хорошо защищено. Если я не ошибаюсь, взломщики были убиты током. Их было двое. Очень глупо с их стороны.Вот и третий брусок занял свое место. Пилгрим оглядел гору золота с явным удовольствием.– Две минуты назад здесь чуть-чуть не хватало, а теперь в самый раз. Посмотрите, джентльмены, на ровно сто миллионов фунтов стерлингов.Репортеры почтительно и довольно долго в полном молчании созерцали сокровище. Потом снова раздалось тихое жужжание и дверь сейфа поползла в обратном направлении. Пилгрим похлопал по стеклу.– Это стекло разбить невозможно. Ни кувалдой, ни отбойным молотком. Разрезать тоже нельзя – слишком толстое. Чтобы взорвать его, понадобится заряд такой силы, что обрушится все здание.Тем временем огромная стальная дверь сейфа закрылась. Массивные колеса замка повернулись автоматически. Некоторое время сталь, сплавленная с вольфрамом, мерцала за стеклом, внушительная и неприступная. Потом свет погас.Мэлори наблюдал, как Пилгрим разыгрывает роль уверенного хозяина жизни. Куда подевалось сомнение, которое он углядел в лице старшего партнера чуть ранее?– Золото здесь находится очень давно, – рассказывал Пилгрим. – Еженедельные демонстрации мы проводим с 1925 года. Сюда приходят школьники, студенты, а также политики, которым не хватает уверенности, – засмеялся он. – Здесь залог могущества банка «Хильярд и Клиф». Благодаря этому сейфу «Хильярд и Клиф» чувствует себя на равных с «Ротшильдом» и «Лазаром». Люди склонны доверять горе золота. Да и против инфляции это не такая уж плохая гарантия. А теперь пойдемте выпьем кофе.– Прежде чем вы выпьете кофе, – сухо произнес Мэлори, – не мог бы я переговорить с мистером Пилгримом?– Ну разумеется, сэр, – вежливо ответил Ковертон. С его точки зрения Мэлори выглядел очень колоритно – замечательный старикан, настоящий британец. Живая реликвия или что-то в этом роде.Когда партнеры вышли из демонстрационного зала, Мэлори вновь схватил Пилгрима за руку.– Я предупреждал вас, но вы проигнорировали мой совет. Вы понимаете, что вы натворили? Есть некая тайна, которую похоронили за семью печатями. Сам Захаров хотел, чтобы все так и оставалось! И вот вы выпускаете джинна из бутылки!– Сам Захаров? – фыркнул Пилгрим. – Послушайте, Хорейс, вам все-таки надо прочитать эту ерунду. Воспоминания какого-то старого хрена – какой они могут нанести нам вред? А что до Захарова, то его слопали черви еще сорок четыре года назад.Мэлори передернулся.– Вам холодно, Хорейс? Это все кондиционер...– Мне не холодно. Просто у меня такое ощущение, что упомянутые вами черви вскоре возьмутся за наш банк, улица Ательсгейт, шесть.Пилгрим положил старику руку на плечо:– Мы только что видели сто миллионов. Что с нами может приключиться?Мэлори посмотрел молодому банкиру в глаза.– Не знаю, но что-то наверняка приключится. Теперь мы обязаны выяснить, в чем дело.– Так выясните.Мэлори резко отвернулся.– Этим я и займусь. Если успею – пока не разразится катастрофа.Вернувшись в свой кабинет, Мэлори налил полный бокал виски «Гленфиддич» и со вздохом опустился в кресло.Ох уж этот Пилгрим, подумал он... * * * Несмотря на возраст, все пять органов чувств сэра Хорейса работали превосходно. Многие в лондонском Сити готовы были поклясться, что он обладал еще и неким шестым чувством – весьма развитым деловым нюхом. При этом был у Мэлори и один недостаток – он не считал обязательным придерживаться правил честной игры в бизнесе, всегда был готов взглянуть на проблему с разных точек зрения, причем не из какой-то там абстрактной объективности, а руководствуясь стремлением не упустить возможной выгоды.Сэр Хорейс и сам знал за собой эту особенность, а потому принимал соответствующие меры. В отношениях с молодым Пилгримом определенная твердость была необходима.Дело в том, что Мэлори недолюбливал нового старшего партнера. Сэр Хорейс родился в правление короля Эдуарда, получил классическое образование и по убеждениям был традиционалистом, твердым консерватором, человеком раз и навсегда определенных правил.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89