Коридор был переполнен; репортеры кочевали между разными группами, не задерживаясь особенно ни в одной из них. Мрачный Лэнг разговаривал со своим адвокатом. Миллер и несколько детективов в штатском стояли от Лэнга на приличном расстоянии, но Миллер клял своего партнера довольно громко – эхо в коридоре разносило ругань; любой, кто хотел, мог ее послушать.– Думаю, Миллер чувствует себя преданным, – заметил Элиот. Я нахмурился.– Отречение Лэнга испачкало Миллера. Вспомни, он все время поддерживал версию Лэнга.– Он выглядит грязным потому, что сам запачкался, – сказал Элиот.– Можно и так посмотреть, – согласился я. – Но это Чикаго. На твоем месте, я не стал бы заглядывать под ногти каждому полицейскому.Фрэнк Нитти и его адвокат стояли неподалеку, Нитти все время улыбался. Пару раз я заметил, как он посмотрел в мою сторону, но, возможно, из-за того, что я стоял с Элиотом, сразу не подошел. Но в конце концов он оказался рядом и кивнул Элиоту.– Мистер Несс.– Мистер Нитти, – ответил, кивая, Элиот. Мне показалось, что Элиот и Нитти, как и Элиот с Барни, относились друг к другу с определенным уважением; и если мои подозрения относительно Элиота оказались правильными – что он действительно был в приятельских отношениях с прокурором и пытался помочь мне не завязнуть в лжесвидетельствовании, – получалось, что некоторым образом мой друг помогал и главе преступного клана – Нитти. Иронию ситуации уловил, похоже, и Нитти.– Вы здесь не для того, чтобы мне поспособствовать, а, мистер Несс? – спросил он. Элиот пожал плечами.– Если кто-то попытается вас пристрелить, я готов.Нитти улыбнулся.– Желающие имеются и среди присутствующих здесь.Выражение лица Элиота стало холодным.– Да, я слышал.Нитти переступил за границы дозволенного и понял это. Он повернулся ко мне и сказал:– У меня предчувствие, что для вас все это позади.– Уверен. Не думаю, что совесть явилась причиной того, что Лэнг вдруг забыл, кто его ранил.– Вы так считаете?– Если я относительно вас не ошибаюсь, – а это вряд ли, – то, может быть, я... Ладно. Я плачу свои долги, вот и все.Он снова пожал плечами, улыбнулся почти нервно и развернулся, чтобы вновь присоединиться к своему адвокату. Только адвокат-то стоял сразу за ним, отчего Нитти попал в неловкое положение и огрызнулся на того по-сицилийски. Адвокат принял это стоически, они пошли по коридору, и к тому времени, как остановились, Нитти уже снова улыбался.– Если ты не веришь ему, – заметил Элиот, – достаточно спросить у Сермэка.– Что?– Платит Нитти свои долги или нет.Когда суд пришел к согласию, у прокурора уже был готов для Лэнга ордер на арест по обвинению в лжесвидетельстве, и его взяли под стражу.– Мне хотелось бы предложить залог в десять тысяч долларов. Ваша Честь, – сказал прокурор. Судья возразил:– Залог будет в две тысячи долларов. И этого вполне достаточно. В конце концов, он полицейский. А полицейское жалованье часто запаздывает, как и у всякого работника муниципалитета...– Хотите сказать, бывшего работника, – заметил прокурор.Элиот наклонился ко мне и прошептал:– Но тем не менее жалованья полицейского ему, видимо, хватило, чтобы нанять такого дорогого адвоката.Прокурор объявил:– Штат вызывает Натана Геллера.И я занял место свидетеля.Лэнг и его адвокат сидели в первом ряду. Один помощник шерифа сидел рядом с Лэнгом, несколько других были неподалеку. Лэнг смотрел в сторону, не очень интересуясь, что я скажу.А с какой стати он должен интересоваться? Не было ничего, что ему бы не было известно: я просто рассказал что на самом деле произошло в конторе на Уэкер-Ла-Саль.Теперь все глаза были устремлены на меня; репортеры писали быстро и увлеченно. Толстяк Миллер впал в состояние оцепенелого бешенства.В одном месте мой рассказ прервали и попросили показать, как я держал Нитти за запястья до тех самых пор, пока Лэнг не выстрелил в него.– Как ранили Лэнга? – спросил прокурор.– Нитти лежал без сознания, – сказал я. – Лэнг, должно быть, выстрелил в себя сам.По залу суда пронесся ропот. Лэнг посмотрел на меня отрешенно и вновь отвернулся.Я ожидал, по крайней мере, несколько вопросов о том парне, которого я застрелил. Но ни защита, ни прокурор ни о чем не спросили. Я думал, что за это ухватится адвокат Лэнга, но и он этого не сделал...Вызвали Миллера.– Лэнг вошел и сказал: «Он в меня выстрелил», – рассказывал Миллер прокурору. – Я вышел в комнату, где произошла стрельба, и подобрал револьвер, из которого был сделан один выстрел.Адвокат Нитти задал Миллеру несколько вопросов.– Почему Нитти до того, как его ранили, вывели в другую комнату? – допытывался он. – Это было сделано для того, чтобы убить его без свидетелей?– Это вы должны спросить у Лэнга.– Где вы были между четырьмя и пятью тридцатью?– В офисе мэра.– С кем вы там разговаривали?Прокурор поднялся и запротестовал:– Несущественно и не относится к делу, Ваша Честь.Протест был отклонен. Элиот заерзал на стуле. На это я заметил:– Вижу, у Сермэка еще остались друзья.Элиот промолчал.Защитник Нитти настаивал:– Разговаривал ли Лэнг с кем-нибудь до случившегося?– Да, – ответил Миллер. – С Тедом Ньюбери.И еще одна волна удивления, нарастая, прокатилась по залу.Судья заколотил своим молотком, а защитник Нитти уточнил:– Вы имеете в виду одного из главарей преступного мира – Теда Ньюбери?– Да, – подтвердил Миллер. – Ныне убитого. Он предложил Лэнгу пятнадцать тысяч за убийство Нитти.Судья снова вынужден был постучать молотком, пытаясь утихомирить зал. Наконец страсти улеглись: Миллер коснулся такой области, которую, как ясно понимал адвокат Нитти, лучше было не трогать, и он сказал, что у него больше нет вопросов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114