Морпех сделал крестообразный надрез и, отвернув края, тщательно закрепил их серебристой клейкой лентой.
Прежде всего нужно было убрать кровь, но Хиллман, ловко управляясь с ножом, оказался не так ловок с тампоном. Он просто слишком нервничал. Так что его место занял Мейтсон.
— Все будет хорошо, — несколько раз повторил он.
— Надеюсь, — пробормотала Сара. — Эта рука для тенниса.
— Ты играешь в теннис?
— Нет. Но если бы играла, то именно этой рукой.
Мейтсон улыбнулся, вытирая засохшую кровь, которой было почему-то удивительно мало. Заинтригованный этим любопытным обстоятельством, он переглянулся с теми, кто стоял рядом. Почему так мало крови?
Пирс подался вперед.
— Нам надо немного тут поковыряться. Посмотреть, можно ли найти пулю.
Сара покачала головой.
— Зашивайте поскорее, — твердо сказала она. — Разберемся потом, когда вернемся. Не хочу, чтобы вы задели артерию.
— Это займет всего пару секунд.
— Вы хоть понимаете, что делаете?
Пирс не ответил, но взял фонарик и осторожно развел края раны. И вот тогда, сняв мизинцем засохшую корку, почувствовал это. Пуля засела глубоко и была твердой на ощупь. Он приподнял фонарик и заглянул в рану.
И почти сразу же пожалел о том, что сделал.
— Нашли пулю? — выдохнула Сара. Пирс прикрыл ладонью рот и кивнул. — Я же говорила, что она вошла глубоко. Я это чувствую.
Но впечатление на Пирса произвело другое. Он передал фонарик кому-то рядом и, с трудом сдерживая дрожь, отвернулся.
— Что такое? В чем дело? — слабым голосом спросила Сара и, повернув голову, перехватила встревоженный взгляд, которым Новэмбер, обрабатывавшая рану на ноге Скотта, обменялась с другими.
Скотт тоже склонился над лингвистом, чтобы посмотреть получше.
— То же самое, — хмуро сказал он.
СкЬтт резко выпрямился, оттолкнув руку Новэмбер.
— Что? Что то же самое? — спросил он, сгибая ногу, чтобы увидеть рану самому. И тут же воскликнул: — О господи! Что с моей ногой?
Законный вопрос. Как и у Сары, рана перестала кровоточить, и кристаллическая пуля вошла слишком глубоко, чтобы ее можно было удалить. Мало того, она уже успела срастись с прилегающей тканью, будто пересаженная кожа.
Два опухолевидных комка углерода-60 стали частью и Скотта, и Сары. И они разрастались. Как рак.

Защитные механизмы
У Сары не получалось рассмотреть рану. Как ни выгибала она шею, застрявший в плече кристалл в поле зрения не попадал.
Запаниковав, Сара схватила Пирса за руку.
— Воспользуйтесь той трубкой! Скажите в нее, что надо. Деактивируйте эту дрянь в моем плече!
Сара понимала, что пуля из углерода-60 на самом деле представляет собой скопление наночастиц, размножающихся за счет ее плоти, но ей недоставало смелости думать об этом.
Рука Пирса дрожала. Он попытался сделать то, о чем просила Сара, но не мог произнести слова правильно. На помощь Скотта рассчитывать не приходилось — лингвист колдовал с собственной ногой.
Ничего не получалось. Акустическое устройство не срабатывало. Оно деактивировало голема, но не могло остановить другую программу.
Сара посмотрела на Хаккетта.
— Сколько мне осталось? — дрожащим голосом спросила она.
Хаккетт отвел глаза.
— Я бы сказал… меньше суток. Потом… это съест вас заживо.
Сара сделала глубокий вдох, пытаясь осмыслить услышанное. И откуда-то из глубины души поднялась холодная решимость. Она повернулась к Хиллману.
— Режьте.
— Вы что, рехнулись?
— Возьмите свой нож и вырежьте эту дрянь из моего плеча. Прямо сейчас.
— Нет. Я могу так вырезать, что вы потеряете руку.
— Пусть потеряю. Дайте мне нож! Дайте его мне! Я сама вырежу! Не хочу стать такой, как те!..
Хиллман перевел дыхание. Наклонил голову. Выпрямился.
— Ладно. Но будет больно.
Она уже не думала о боли.
Нож, выбранный морпехом для операции, отличался от того, которым он разрезал ее одежду. Это был большой охотничий нож, один вид которого нагонял страх.
Хиллман протянул ей кусок толстой веревки с висевшего у него на поясе мотка. Сара сжала его зубами. Несколько человек взяли ее за руки.
Морпех еще раз осмотрел рану, определяя, с чего начать, и решительно воткнул лезвие в покрасневшую плоть вокруг углеродной наномассы.
Сара закричала от боли, но Хиллман, стиснув зубы, продолжал кромсать ее плечо. Она изо всей силы сжала челюсти и вдруг почувствовала слабую вибрацию. Как будто рой наночастиц атаковал клетки на молекулярном уровне.
Конвульсии сотрясли ее тело, и Сара с опозданием осознала, что чужеродное вещество внутри нее впитывает энергию из соседних структур, что она служит ему чем-то вроде конденсатора. Сара открыла глаза, чтобы предупредить Хиллмана, попросить его остановиться, однако веревка во рту не позволяла говорить.
Хуже того, весь мир, как и само время, как будто замедлил свой ход. Сара чувствовала приближающуюся опасность и свою полную беспомощность противопоставить что-то надвигающейся катастрофе.
Оранжевое пламя катилось по внутренним стенам Атлантиды. Пламя это, словно живое, наделенное сознанием существо, соединялось с огромной сверкающей сферой, которая как будто взорвалась внутри себя, ощутив присутствие Сары, и сконцентрировалось на кристаллической пуле, вплавленной в ее плечо.
Она снова содрогнулась, и в этот момент нарастающая сила сферы преобразовалась в обжигающее копье энергии, которая вырвалась из пули, с треском промчалась по лезвию охотничьего ножа и ударила морпеха с такой силой, что он отлетел футов на сорок в сторону.
Операция была невозможна. Ничто на свете не могло вырвать нанообразования ни из плеча Сары, ни из ноги Скотта. Теперь это было ясно всем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164