Ну, и как ты ее нашел?— Она просто сияет, — ответил Кадфаэль, — и стала еще краше, чем прежде.
В садике Кадфаэля, заслоненном высокой изгородью от лучей заходящего солнца, стоял густой, пряный аромат трав. Друзья устроились на скамье под навесом сарайчика, поставив между собой жбан с вином.— Однако мне пора браться за снадобье, — заметил Кадфаэль, — мы можем поболтать, пока я этим занимаюсь. Ты сиди здесь, я и изнутри все услышу, а как только помешаю отвар, выйду к тебе. Какие есть новости из большого мира? Как думаешь, король Стефан надежно закрепился на троне?Берингар немного помолчал, умиротворенно прислушиваясь к звукам, доносящимся из сарайчика, а затем промолвил:— Боюсь, что уверенности в этом нет, поскольку почитай весь запад, пусть не открыто, склоняется на сторону императрицы. Сейчас все затаились, но это затишье перед бурей. Ты знаешь, что граф Роберт Глостерский нынче в Нормандии у императрицы?— До нас доходили такие слухи. По мне, так это не удивительно — он ведь ее сводный брат и, как говорят, любит ее. К тому же он человек независтливый.— Достойный человек, — признал Хью, отдавая должное противнику, — таких немного и в том и в другом лагере. Помогает сводной сестрице, а мог бы и сам попробовать завладеть троном. Пока западные графства спокойны, но тамошние лорды пойдут за Робертом. А я не верю, что он вечно будет отсиживаться за морем. Ходят слухи, что он и Матильда пользуются каждым удобным случаем, чтобы переманить на свою сторону английскую знать — так что, возможно, они обзавелись сторонниками не только в западных графствах. А коли так, война может возобновиться. Стоит Матильде заручиться сильной поддержкой, и эта леди не станет сидеть сложа руки.— Дочери Роберта замужем за самыми могущественными вельможами Англии, — задумчиво промолвил Кадфаэль. — Одна, как помнится, за графом Ранульфом Честерским. Если такие люди выступят в поддержку императрицы, войны не избежать.Берингар понурился, но потом прогнал невеселые мысли прочь. Конечно, Ранульф Честерский был одним из могущественнейших магнатов королевства. В своих владениях он правил словно король и его слово было законом. Но именно по этой причине представлялось маловероятным, чтобы он взялся помогать любому из претендентов на трон. Ему в его землях никто не решился бы угрожать. Стефан ли, Матильда ли — ему все равно, кто сидит на троне. Он заботится о нерушимости своих границ, а при случае не упускает возможности их расширить. И чем слабее королевская власть, тем больше представляется таких возможностей — так что раздоры ему только на руку.— Хоть Ранульф и в свойстве с Робертом, — промолвил наконец Хью, — его нелегко будет уломать. Ежели он и выступит, то только ради собственной выгоды и чтобы упрочить свою власть. Он не из тех, кто станет рисковать ради чужого дела.Кадфаэль вышел и присел рядом с Хью. В сарайчике горела маленькая жаровня, над которой закипал отвар, и, выйдя оттуда, монах наслаждался вечерней прохладой.— На дворе-то лучше. Налей-ка мне, Хью, — не терпится хлебнуть винца. — Сделав долгий глоток, монах задумчиво произнес: — Многие опасались, что ярмарка и в этом году сорвется, потому как время тревожное. Но похоже, то, что бароны засели в своих замках, пошло на пользу торговле. Сдается мне, прибыль будет немалая.— Для обители, пожалуй, так, — согласился Хью, — а вот у города дела обстоят похуже, судя по тому, что я слышал, проезжая по улицам. Этот ваш новый аббат лихо окоротил горожан.— А, так ты уже и об этом наслышан? — Кадфаэль вкратце изложил суть дела — на случай, если Берингар был знаком с доводами только одной стороны. — Бесспорно, у Шрусбери есть основания просить об уступке. Но и у аббата есть основания отказать городу в ней, и он от своих прав не отступится. Закон ведь не нарушен, ибо обитель берет себе не больше, чем определено хартией. Хотя и не меньше, — со вздохом добавил монах.— Народ в городе бурлит, — серьезно предупредил Берингар, — и я боюсь, что горожане еще зададут вам хлопот. Они говорят, что, может, аббат решил и по закону, но не по справедливости. Мне и самому кажется, что провост просил не так уж много. Ну, а тебе-то как живется при новом аббате? Что ты о нем скажешь?— И в стенах аббатства можно услышать ропот, — признал Кадфаэль, — держи только ухо востро. Но я, со своей стороны, не жалуюсь. Отец Радульфус, безусловно, строг, но справедлив и, во всяком случае, к себе суров не менее, чем к другим. При Хериберте братия изленилась да избаловалась, ну а новая метла, понятное дело, по-новому метет, вот иные и ворчат. Но я аббату верю. Он наказывает за провинность, но готов неколебимо встать на защиту невинного. Рядом с таким человеком я чувствовал бы себя надежно в любом сражении.— А ты не находишь, что он заботится только об интересах обители? — спросил Берингар, лукаво приподняв черную бровь.— Мы живем в неспокойное время, — промолвил брат Кадфаэль, большая часть жизни которого прошла в боях и походах, — и кто скажет, что уступчивость приносит больше добра, чем твердость? Я еще недостаточно хорошо знаю аббата и не могу с уверенностью судить о том, что у него на уме. Однако вижу — он умен, предан своим обетам, ордену и обители. Дай ему срок, Хью, а там уж поглядим. — Кадфаэль добродушно улыбнулся и добавил: — Было ведь время, когда я и в тебе не был уверен, хотя и недолго. Погоди, я и о Радульфусе составлю верное представление. А сейчас, парень, подай-ка мне жбан — глотну да пойду помешаю свой отвар. Сколько там времени осталось у нас до повечерия?Тридцать первого июля и дорогу, и реку заполонили купеческие подводы и баржи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12