Онести поднесла руку к разболевшейся голове. Не обращая внимания на взгляды мужчин, собравшихся вокруг игорного стола, она постоянно посматривала в сторону длинного бара из красного дерева, где толпились ковбои и салунные девицы. Ее мысли были сосредоточены лишь на одном человеке.Джереми снова был пьян. Знакомое гнетущее чувство, близкое к отчаянию, сжало горло Онести. Ей не надо было смотреть на соседний карточный стол, чтобы знать, что Джуэл, так же как и она, прекрасно осведомлена о состоянии Джереми. Джуэл ничего не пропускала из того, что происходило в зале. Она знала, как Онести переживает из-за пьянства Джереми. Казалось, Джуэл всегда все знала. Когда Онести была помоложе, она была осведомлена даже о ее мыслях, что обижало Онести. Возможно, в этом-то и кроется причина конфликта между ними, который не угас даже с годами.Это вовсе не означало, что Онести не любила Джуэл. Напротив, она гордилась всеми ее начинаниями, той ролью, которую та играла в деле, гордилась самой Джуэл. Однако та привыкла командовать, а Онести не любила, чтобы ей указывали, и не могла смириться с этим.Хотя они не говорили на эту тему, Онести знала, что Джуэл не ждала от нее каких-то еще отношений, помимо тех, что сложились, полагая, что достаточно взаимной поддержки. Что бы там ни было, они обе были уверены, что могут рассчитывать друг на друга. Приказ Джуэл не продлевать кредит Джереми в баре был доказательством тому. Отказывалось именно тому Джереми, что терял способность ясно мыслить, когда напивался, чья необузданность становилась дикой, когда он держал стакан с виски в руке, который с каждым днем все более и более становился похожим на своего отца.Онести заметила, что парень поднял еще один стакан и выпил. Рука его тряслась, и он пролил спиртное себе на рубашку. Громкий смех Джереми был подхвачен Томом Биттерсом. Онести раздражало то, что Биттерс спаивал парня, сам оставаясь абсолютно трезвым.Боль в голове Онести усилилась.Сколько раз она говорила Джереми, что Биттерс далает из него дурачка, но тот отказывался слушать ее! Он упорно старался примкнуть к Биттерсу и его сомнительным дружкам, когда они наведывались сюда, гуляя по городу и соря деньгами. Онести знала, что парня привлекает в дружбе с Биттерсом возможность добыть легкие деньги. К этому он стремился всю свою жизнь. Одного она не могла понять: чего от него хотел Биттерс.Почувствовав на себе чей-то взгляд, Онести повернулась к соседнему столу и увидела, что Джуэл смотрит на нее. Чарльз уже ушел. Он и Джуэл снова повздорили. В этом не было сомнений. Онести всегда испытывала неприятное чувство, когда это происходило, потому что не сомневалась: любовь этих близких ей людей становится все крепче, несмотря на то что между ними стоит больная жена Чарльза. Еще она боялась, что когда-нибудь Чарльз может больше не вернуться в Колдуэлл.Внезапно до Онести донесся громкий смех Джереми. В следующий момент парень, натолкнувшись на соседний столик, рухнул на пол под звон разбившихся стаканов и сердитые крики посетителей. Он все еще продолжал смеяться, когда Биттерс поднял его на ноги.Голова Онести раскалывалась. Она резко встала и сделала знак другому крупье, чтобы тот заменил ее. Джуэл не переставала улыбаться профессиональной улыбкой, когда Онести подошла к ней и запинаясь сказала:— С меня хватит на сегодня. Я иду спать.Головная боль настолько мучила девушку, что, поднимаясь на второй этаж, она не замечала любопытных и похотливых взглядов, преследовавших ее. Дверь в спальню неясно вырисовывалась, как оазис среди пустыни. Онести дрожащей рукой взялась за ручку, дернула ее и, войдя в комнату, прежде чем зажечь лампу, прислонилась спиной к двери и глубоко вздохнула в тихом мраке.В мягком свете виднелась кровать с атласной драпировкой, которая всегда вызывала в ней приятное чувство, однако сейчас настроение ее было подавленным. Открыв гардероб, Онести отказалась от обычно предпочитаемых атласных халатов и взяла хлопчатобумажную ночную рубашку. Сняв с себя одежду, она в стремлении поскорее освободиться от нее бросила ее на пол, затем надела рубашку. Проведя пальцами по гладкой, обволакивающей тело материи, девушка коснулась медальона на шее. Это позволило вновь обрести желанное утешение. Маленькое сердечко напомнило ей детство, то время, когда она еще не потеряла всю свою семью в безжалостных водах жестокой реки. Тепло медальона в ладони было единственным утешением в минуты одиночества. Онести не могла объяснить, почему она так твердо верит, что ее сестры живы. Стремление найти их не ослабевало и вызывало жгучую боль внутри. Девушку не оставляла уверенность, что, пока она не найдет Пьюрити и Честити, ей не будет покоя, ведь она дала слово отцу заботиться о младших сестренках.Хотя в комнате было достаточно тепло, по спине Онести пробежали мурашки, и она плотнее запахнула ночную рубашку. Девушку утешала вера в то, что Джереми действительно понимал ее, хотя иногда она испытывала невыносимую боль, зная, что он так же одинок, как и она.Оставив сброшенную одежду на полу, Онести забралась в постель, укрылась покрывалом и закрыла глаза. Зажав в руке медальон, она прошептала в сумраке комнаты:— О, папа, как порой мне бывает одиноко!
Покачиваясь, Джереми обратил свой затуманенный взор на лестницу, ведущую на второй этаж, где несколью минут назад скрылась Онести. Она ушла, даже не попрощавшись с ним.Внезапно парень громко рассмеялся. Онести была не такой уж сообразительной, как он думал. Она не понимала, сколько он делал для будущего, которое планировал вместе с ней. Биттерс и он были теперь в хороших отношениях, и тот даже обещал взять его в рискованное дело, которое замышлял.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89