Да и в любом случае, завтра весь табор уезжает. Возможно, поиски Марии могут помочь в работе, которую я делаю для Данте, — он напряженно размышлял, нахмурив брови.
— Марко полагает, что это ты виноват в исчезновении девушки, но он ревнует, как всякий отвергнутый поклонник. Обвиняет кого угодно, кроме себя самого. Джорджио никогда не был ее другом, просто они сдружились с Марко… — Карло замолчал, поглядывая на Родриго.
— И?.. — потребовал Валенти.
— По последним слухам, девушка нашла содержателя, может, поэтому ее и не видно.
Родриго нахмурился. Не будь он так близок с Марией в юности, возможно, ничего бы не произошло. Но единственный ребенок хворой вдовы Клариссы вызывал у него сострадание. Удивительно, что она не вышла замуж, пока он был во Франции. Теперь девушка и ее судьба беспокоили Валенти. Но как сказать девушке, которая с детства заменяла ему сестру, что ей нечего рассчитывать на большее? Что его чувства совсем не те, которые ей нужны?
Вероятно, он недооценил любовь милой и простодушной Марии.
— Не ставь все себе в вину, Риго, — говорил тем временем Карло. — Недавно она отказала Марко, но тот не дает никому подойти к ней. Все же видели, что у тебя с ней ничего не было. Достаточно собственных проблем, зачем добавлять чужие.
Родриго огорченно посмотрел на брата.
— Ушам своим не верю, считал тебя более отзывчивым.
Поняв, что сказал что-то не то, Карло ответил раздраженно:
— Ты ведь не можешь взять на себя ответственность за всех!
Перекинув через голову Морелло поводья, Вален-ти вскочил в седло и взглянул сверху на Карло.
— Нет, не могу. Никто не может, да и не должен. Но Мария — мой друг. То, что она женщина, ничего не меняет, — и наклонившись к другу, добавил: — То же самое я сделал бы для тебя, Данте, Маддалены…
— Ладно. И куда теперь? Табор снимается утром. Ты не хочешь…
— Если не вернусь к этому времени, передай всем от меня привет. Zingari вернутся — они всегда возвращаются, — а у меня срочное дело во Флоренции, — он наклонился и поправил стремя.
— А Джульетта?
— Я ненадолго, а она, надеюсь, пока в безопасности. — Ветер усилился, грозя сорвать с головы капюшон. — Может, ты понаблюдаешь несколько дней за тем, что происходит в Санта-Лючии?
Зная, что друг не откажет, Родриго повернул Морелло. Карло окликнул его:
— Я отведу фургон в Верди, как договорились. А ты поищи Марию и побыстрее возвращайся. Не очень-то мне хочется шнырять здесь!
— Grazi, amigo! — Родриго помахал ему рукой. — Только не давай аббатисе поймать себя… или сестре Елене! — он пришпорил жеребца и ускакал, прежде чем Карло успел что-либо ответить.
Глава 16
Лоснящийся черный жеребец несся по направлению к Флоренции, оставляя после себя темные клубы пыли. Всадник низко пригнулся к шее коня, побуждая того мчаться еще быстрее.
В придорожной канаве на мокрой траве лежала женщина. У нее был сильный жар, и ледяная сырость земли приятно холодила горевшее тело. Но теперь женщина замерзала на колючей постели.
Когда топот копыт стал стихать, она подняла голову и уставилась на дорогу. И всадник, и лошадь показались ей смутно знакомыми, но в сгущающихся сумерках, когда кровь стучала в висках, а перед глазами плыли огненные круги, сосредоточиться и вспомнить не удавалось.
Постепенно сквозь пелену, застилающую мозг, пробилось воспоминание. Родриго. Что-то в промчавшемся всаднике связало ее с Родриго да Валенти, и мысль о нем отозвалась болью, сравнимой только с той, что раздирала все ее тело. Воспоминание заставило подняться, подобно тем лиловым теням, что вставали в наступающей тьме, и с трудом выбраться на дорогу.
Пока она растерянно стояла, пытаясь собраться с мыслями, снова напомнили о себе руки и ноги, распухшие от укусов. Она уже протянула руку, чтобы почесаться, но пальцы замерли, едва коснувшись воспаленной кожи. Это не поможет, боль только усилится. Блохи и раньше кусали ее, но не так.
Матерь Божья, как больно! Необходимо найти помощь, иначе можно сойти с ума!
Во Флоренции есть врачи.
Нет… у нее нет денег, да и не осмелится — вдруг столкнется с тем, от кого убежала… Альберто Палмьери. Высокий, смуглый, красивый… и чем-то напоминает Родриго да Валенти. Когда она сходила с ума от горя, то поверила его россказням и позволила заманить себя во Флоренцию.
Именно ему она так глупо доверилась в отчаянной надежде залечить зияющую рану на сердце, а закончилось все тем, что стала его пленницей в грязной комнатенке вблизи доков Арно. Zingara puttana! Так он назвал ее, когда добился своего.
Ее охватил стыд, его смех все еще звучал в ушах, раскалывал голову.
Усилием воли отогнав эти беспокойные мысли, женщина сосредоточилась и медленно побрела в лес, в единственное место, куда осмелилась идти. Не к табору. Она опозорила себя, а значит, и свой народ, и ее могли забить камнями. В Кастелло Монтеверди тоже нельзя. Родриго часто бывает там, и лучше умереть, чем встретиться с ним. А может, действительно, лучше умереть.
Но инстинкт самосохранения все еще был силен. С голых ветвей деревьев стекали ледяные капли. Она дрожала от холода и слабости. Иди… иди… Это твоя единственная надежда. Издалека донесся вой какого-то зверя, звучавшее в нем отчаяние было сродни ее собственному. Дождь застилал глаза пеленой. Ничего не замечая, она шла вперед, туда, где ее, возможно, приютят. Только бы не сбиться с пути.
* * *
Шел холодный дождь. Крупные, тяжелые капли жалили лицо Джульетты каждый раз, когда она поднимала голову.
Держа в каждой руке по тяжелому ведру, она с трудом продвигалась к двери на кухню. Сейчас бы в сарай, к коровам! Там, по крайней мере, сухо и тепло.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106